Невольница судьбы

— Так вот, — продолжил он, глядя на свои сцепленные руки, — каждый счёл своим долгом поздравить меня с обретением магии и чудесным выздоровлением. — Он поднял на меня глаза и горько спросил: — Как думаешь, приятно ли мне было выслушивать их, понимая, что все знают о твоей измене. Ты даже не представляешь, каково мне, зная, что моя жена занималась сексом с моим братом!

После слов Сэтмана чувство собственной вины у меня пропало моментально. Чтобы спасти его шкуру, мне пришлось вынести позор и боль, а он ещё пытается устыдить меня в чём-то?!

— Ты не справедлив, — процедила сквозь зубы, стараясь сдержаться и не наговорить глупостей. — На моём месте любая поступила бы точно так же, если бы любила мужа.

— Но ты знала, что я был против такого обретения магии! — его голос дрожал от гнева.

— Да ты что? — не стерпела я. — Неужели? Просто ты забываешь, что ситуация изменилась.

— Ничего не изменилось. Моё отношение к твоей измене осталось прежним. Ты переспала с моим братом! Уму непостижимо!

— Ах, вот как? Тебе не нравится это? — мой голос стал угрожающе-тихим, и обида вырвалась наружу, сметая на своём пути все преграды. — Мне тоже не понравилось, когда тебя принесли искалеченного, с рёбрами, торчащими наружу. Ты истекал кровью и едва дожил бы до утра. Но ещё больше мне не понравилось целоваться с твоим братом, еле сдерживая ненависть к нему. А потом раздвигать перед ним ноги и впускать во влагалище. Но ему показалось одного раза мало и он, заткнув мне рот, и связав руки, жестоко изнасиловал меня, раздолбав своим грёбанным членом мою попку!

Я проорала это так громко, что в конце закашлялась. Слёзы брызнули из глаз, и сквозь их пелену увидела лицо Сэтмана, искажённое ужасом.

— Что, противно слышать? — прохрипела я, осознав, что наговорила лишнего. Но несправедливость мужа затмила мой разум, и я выплеснула на него всю правду. — Теперь ты меня ненавидишь ещё больше? Вот и правильно! Отныне я — грязная шлюха, которую отымели в зад! Поэтому тебе должно быть стыдно находиться со мной в одной комнате. Да и мне не сильно хочется видеть тебя. Так что уходи! — я пыталась кричать, но голос почти пропал и крик больше походил на карканье. — Уходи из этой комнаты и из моей жизни! Теперь я точно знаю, что ты был прав — твоя жизнь не стоила таких жертв!

Меня трясло от злобы. Сэтман встал и бросился ко мне.

— Не подходи! — отступила назад, наткнувшись спиной на стену. — Не вздумай прикасаться ко мне! Ведь ты считаешь меня грязной и недостойной тебя! Уходи отсюда! — ткнула указательным пальцем в направление двери. — Уходи и больше не возвращайся! Я не желаю тебя видеть! Никогда! Ты слышишь, никогда!

На секунду мы встретились взглядами. А после Сэтман пошёл к двери. Он с такой силой захлопнул её за собой, что мне показалось, рухнет дом. Но на самом деле рухнули мои надежды на примирение. Всё. Конец. Больше он не вернётся. И во всём виновата я. Я одна и никто больше.

На ватных ногах доплелась до топчана и повалилась на него. Тут же в комнату кто-то влетел. Я оглянулась и увидела Рэшму.

— Что случилось? — она бросилась ко мне и обняла.

Захлёбываясь слезами и обидой, я сказала:

— Сэтман не простил меня. И я со злости рассказала ему о жестокости брата, а потом прогнала.

— И он ушёл? — не поверила Рэшма.

— Как видишь.

Она отшатнулась от меня и обхватила свою голову руками.

— Как он мог? — еле слышно прошептала подруга. — Вот дурак!

Рэшма принялась утешать меня. Она говорила, что рано или поздно всё образуется. Но я не могла успокоиться. Только что меня оставил мужчина, которого я любила больше жизни. Видя, что я не успокаиваюсь, Рэшма принесла целебную настойку и напоила меня. Благодаря ей, я забылась глубоким сном.

* * *

На следующий день мы с Рэшмой сходили на рынок, а потом приготовили еду. На обратном пути встретили Моллирса, и он сказал, чтобы я завтра освободила комнату, так как за неё не уплачено. Рэшма поругалась с ним и пообещала, что заплатит за меня, но я не могла принять от неё такое пожертвование. Тогда она предложила, чтобы я переехала жить к ней в комнату.

— Ты что? — ужаснулась я. — У вас своя жизнь и посторонним не престало влезать в неё.

— Ты не посторонняя, — решительно отрезала подруга. — Топчан всё равно свободен. На нём и будешь спать.

Я помотала головой.

— Как ты себе это представляешь? Ведь каждый вечер у вас буйный секс.

— Что-нибудь придумаем, — беспечно махнула она рукой. Ничего не случится, если мы без него обойдёмся какое-то время. А потом видно будет.

Так ничего и не ответив, пошла к себе. Освободить комнату предстояло завтра, но сегодня она ещё была моей, и мне хотелось побыть одной. Разожгла огонь и села возле камина прямо на пол, подогнув ноги. Сзади хлопнула дверь. Я оглянулась, надеясь увидеть Рэшму, но это оказался Арсэт. Я подскочила, как ужаленная.

Он хмуро сдвинул брови.