Невольница Восточных пустынь. Страсть демона

Махмуд испуганно дернулся, и было из-за чего! Над ним возвышался один из демонов! Алые глаза полыхали, а белок превратился в сплошную черноту.

Горло сдавило удушливой волной страха и отвращения. Как в детстве…

– …Откуда? Где живешь?! – продолжал напирать демон.

– Ал-лый до-о-ом у-утех…

Зубы клацали друг о друга, обкусывая слова.

– Твоя кляча мешает проехать! – рявкнул ублюдок. – Раскормил свинью!

Махмуд кивал, словно болванчик. Пусть кричит! Только не надо пламени! Всего лишь один раз он был свидетелем казни, когда демон умерщвлял преступника, и это было в сотню раз страшнее всего, что ему довелось пережить в детстве.

Несчастный умирал долго. И так больно, что под конец сошел с ума, выкрикивая совершенную нелепицу. И сейчас демон легко мог воззвать к закону, который на стороне красноглазых ублюдков. Выродкам шайтана полагалось все: чины, женщины, слуги… А за это они были верны султану, да исчезнет его гнилой род.

Демон шумно вздохнул и все-таки дернул за поводья, заставляя лошадь свернуть. Неторопливо приблизился к ожидавшему брату, и путь их продолжился.

Махмуд с трудом перевел дух.

Настроение куда-то идти пропало.

Лучше ему вернуться в бордель. Заодно подумать, как сегодня ночью выманить северянку из покоев.

***

Зариф

– Не смей, слышишь?! Держи себя в руках!

Зариф наступал на брата, но они оба знали – их силы равны. И еси сейчас случится склока, в обугленном переулке найдут два трупа.

Зафар прожигал брата ненавидящим взглядом, но рваться в бой не спешил.

– Ты не понимаешь! – возражал, стискивая кулаки, вокруг которых танцевало пламя. – Может… она сейчас там!

Наверняка. И скорее всего, обслуживает очередного клиента. Но если бежать туда сейчас, не успев толком разведать обстановку, можно нарваться на неприятности.

Непонятно, что готовит им эта встреча. Девчонка может оказаться строптивой сукой. Которую придется тащить из борделя волоком. Нет, лишние сплетни ни к чему.

– Нам нужно действовать аккуратно, – понизил голос Зариф. – И вообще, думаешь, Праматерь была милостива? А вдруг эта старуха, да к тому же с гадким нравом?

Брат притих. Зариф чувствовал его опасения как свои собственные – связь между близнецами-демонами всегда особенная. Они – одно целое, просто разделенное пополам. И сейчас Зариф спорил, можно сказать, с собой. Со своей пылкой и не терпевшей компромиссов частью.

– Старуха? – нервно оскалился Зафар. – Бред! Она пахнет как… Как райская ягодка!

О да! Зариф и сам не мог поверить, даже когда стоял в полушаге от ублюдка, чья одежда пропиталась запахом истинной.

Демоны не обладали нюхом оборотней, но свою пару чуяли хорошо.

Видит Праматерь, чего Зарифу стоило сдержаться и отыграть безразличие. Он бы и сам голыми руками порвал блеявшего оправдания мужика. Мерзкий слизняк! Не нужно быть провидцем, чтобы с первого взгляда понять гнилую сущность этого недочеловека.

– Мы придем к вечеру, – хлопнул брата по плечу. – Велим показать всех… И решим, стоит ли забирать находку. Шайтан с ним, с продолжением рода. Терпеть в нашем доме наглую и хитрую дрянь? Нет, это не по мне.

Зафар шумно выдохнул, но, подумав, кивнул. Они будут благоразумны.

***

Не выйдет! Ничего не получится!

Юнона жалась к стене, с тоской наблюдая, как стремительно темнеет небо. Бордель оживал, внизу слышалась музыка и смех. А вот ей хотелось рыдать от ужаса.

Сегодня ей нужно будет спуститься вниз и…

Нет, она думать не могла! Юнона поднялась на ослабевшие ноги и подошла к окну.

Высоко!

Ее поселили на самых верхних этажах. Внизу находился дворик с раскидистыми деревьями. Одно из них росло под самыми окнами. Узкими, но лишь для дородного тела… А вот она, если очень постарается, сможет протиснуться. Наверное.

Решение пришло внезапно.

Юнона судорожно оглянулась на запертую дверь, потом на кровать, заправленную несколькими покрывалами, и снова на окно.

Спрыгнет на дерево!

А перед этим сделает из покрывал веревку. Короткой получится… Все равно! Лучше разбиться, чем идти на заклание.

За дверью послышался говор. Охранники. Мадалин – хозяйка борделя – лично наказала чернолицым мужчинам дежурить у порога.

А перед этим Юнону все-таки отвели в купальни. То, что с ней там делали, девушка предпочитала не вспоминать. И пусть ее тела касались женщины, но приятнее от этого не становилось.

А потом ей выдали этот ужасный наряд, состоявший из одних лишь полупрозрачных штанов. И чем ей прикрываться? Все покрывала уйдут на веревку… Хоть бы лоскут отрезать, но ей не давали ничего острого. Тарелки и те были…

Но медлить нельзя! Она должна хотя бы попытаться!

Пальцы дрожали, пока она скручивала неумелые узлы. Длины веревки хватит едва ли на этаж, а дальше… Ох, нельзя думать!

Завязав один кончик вокруг ножки табуретки, Юнона судорожно подергала ткань, а затем подтащила все это к окну.

По коже сыпал озноб, голова кружилась от страха и высоты, но, еще раз взглянув вниз, она бросила из окна самодельную веревку.

А потом выбралась сама.

– Духи, – проскулила, упираясь ногой в стену.

До дерева слишком высоко! Она разобьется!