Невольный брак (СИ)

Я не обязана была перед ним отчитываться, однако не могла позволить шаткому мосту, который мы с таким трудом построили после оглашения завещания, разрушиться всего парой брошенных на эмоциях фраз.

— Признаюсь, я еще не совсем хорошо себя чувствую. Последние дни…

— Вы ничего не ели, — закончил за меня Памир. Это было не то, что я собиралась сказать, но на моих глазах непременно появились бы слезы, если бы он дал мне договорить. — Лира Айрис, я благодарен вам за неиссякаемую веру и неустанные поиски возможности спасти моего отца.

— Я не спасла его. Дар проснулся слишком поздно, — воспоминания о той ночи заставили сердце сжаться в болезненном спазме.

Мне вновь стало стыдно, ведь Памиру, вместо того чтобы отдавать указания насчет организации похорон, пришлось нянчиться со мной. Именно он ворвался в комнату на мои крики, поставил на окно воздушный щит, прогнавший метель, ослабил свечение кожи, долго шептал утешающие слова, а когда они не подействовали, погрузил в спасительную темноту. Именно он, со слов горничной, приходил ко мне и вливал магию, после того как тело Аарона погрузили в саркофаг и запечатали семейный склеп.

— Вы ни в чем не должны себя винить. Ведь вы не знаете, хватило бы для его спасения одного лишь дара или потребовался бы еще и упомянутый ранее артефакт. Ваша скорбь, лира Айрис, была искренней. Такое сыграть невозможно. Вы любили его? — Памир внезапно сменил тему разговора. Он пристально смотрел мне в глаза, не позволяя отвести взгляд.

— Да! Очень! — выпалила я без малейших раздумий.

— Не смею вас больше задерживать, лира Айрис, но попросил бы пока не выходить одной на улицу, — мужчина поджал губы, отвернулся и подошел к окну. — Если надумаете подышать свежим воздухом или прогуляться до оранжереи, берите с собой охрану.

— Зачем? — я почувствовала, как по спине пробежал озноб. Липкие щупальца страха медленно, но верно подбирались к сознанию, пытаясь завладеть им.

— Ради вашей же безопасности.

— Чем продиктована столь трепетная забота? — требовательно произнесла я, желая услышать четкий ответ. Раз сказал «а», пусть теперь договаривает и «б».

— Мои люди заметили в последние дни некоторые странности, которые я еще анализирую. Возможно, тревога ложная, но не стоит искушать судьбу. В пределах замка вам нечего бояться. Он охраняется с помощью специального кристалла и множества маячков, поэтому я пока попросил бы вас ограничиться этими стенами. Однако вам определенно стоит научиться защищаться и блокировать сознание от воздействия всевозможных чар. Как будете готовы, скажите.

— Марвел? — меня тут же передернуло от воспоминаний о Росмане.

— Понятия не имею. Даже если это и он, его скоро непременно возьмут. Кстати, как будем делить обеденный зал? Он ведь находится на стыке двух крыльев? — дознаватель в очередной раз перевел разговор в другое русло. Видимо, пытался тем самым отвлечь меня от волнительных мыслей и унять стремительно растущую в груди тревогу.

— Вы бы еще вилки с ложками поделили! — недовольно фыркнула в ответ.

— Как заманчиво звучит! Никогда таким не занимался. Вероятно, весьма увлекательное времяпрепровождение, но у меня есть более захватывающее предложение.

— Какое же? — мои ладони вмиг вспотели, и я их торопливо вытерла о мягкую ткань платья.

— Игра в шахматы. Ко мне в руки попало то, что несомненно заинтересует вас. О взаимовыгодной сделке мы непременно договоримся, — его взгляд устремился к толстой кожаной папке, из которой в разные стороны торчали пожелтевшие листы бумаги.

Душа тут же ушла в пятки. Бывших дознавателей явно не бывает. Ламир, скорее всего, вновь что-то накопал о моем прошлом, наполненном множеством тайн.

Глава 42

Я сглотнула, чтобы увлажнить пересохшее от волнения горло, и, не сводя глаз с документов, произнесла:

— Когда приступим?

— Этим вечером. Вас устроит?

Мне хотелось начать немедленно, не терпелось поскорее узнать, что в себе таят старые бумаги. С трудом переведя взгляд на мужчину, кивнула. Ламиру все же удалось заставить меня думать лишь о кожаной папке и прекратить неустанное самобичевание. Даже упоминание о Марвеле померкло на фоне предстоящей игры. Я уже догадалась: в случае выигрыша документы перейдут в мои руки, но что он попросит при проигрыше?

Едва покинула комнату дознавателя и вернулась в свои покои, принялась разбирать письма, присланные на мое имя после смерти Аарона. Их было немного, всего три: от Элании, отчима и Молли. Последнее сразу полетело в камин. Моя обида на девушку еще не сошла на нет. Казалось, наоборот, из-за горечи утраты любимого человека она вспыхнула с новой силой. Еще раз на ее уловки я не поддамся.

Поскольку письма Томаса Хотдженса всегда больше походили на записки, я начала именно с его послания. И, как всегда, угадала. Он не стал тратить свое драгоценное время и черканул лишь пару строк, в которых выразил искренние соболезнования по поводу столь ранней кончины лэра Аарона Тонли и пригласил в ближайшее время провести хоть неделю в отчем доме, дабы сменить обстановку и заглушить боль, поселившуюся в моем сердце.