Невообразимая реальность

– Ой, нет никаких сил все их благоглупости перечислять. Да вот хотя бы… Если мама своего сынишку отшлёпала, могут ребёнка у неё отобрать и отдать в приют.

– Какая дикость!

– А вот ещё. Вошло в моду изменение пола.

– Это как?

– Что-то там медики пересаживают…

– То есть вчера мужик, а завтра баба?

– Так и есть!

– Ну, это уже ни в какие ворота не влезает, – совсем расстроился ночной гость. – Надеюсь, в России вы такого не допустите. К счастью, люди с большим здравым смыслом не верят в европейские идеи, потому что и верить-то не во что, ибо никогда и ничто на свете не отличалось такою неясностью, туманностью, неопределенностью и неопределимостью, как тот "цикл идей", который мы нажили себе в период нашего европейничания.

– Позволю себе не согласиться с вами, – осторожно заметил Платов. – Кое-какая польза от Европы есть, прежде всего, это новые технологии в промышленности. Особенно немцы в этом деле преуспели.

– А не задумывались, почему никто из европейцев не смог создать ничего сравнимого с произведениями вашего покорного слуги? Вы уж простите старика за похвальбу, но наши писатели останутся на вершине литературного Олимпа на долгие века! Разве не так?

– Эх, Фёдор Михайлович! Прошло то время, когда Россия славилась своими литераторами. Теперь, куда ни глянь, сплошь графоманы. Пишут на потребу публике детективные, дамские романы, фантастику и ещё бог знает что.

– Не огорчайтесь, сударь, в наше время тоже бездарей хватало. Тщеславные до невозможности, на лицах написано, что сейчас только открыли какой-то чрезвычайно важный секрет. От их писанины ничего кроме вреда! И вот вам результат – эгоизм умерщвляет великодушие, целью человека становится собственная выгода, а на остальных людей ему наплевать.

– Но я-то что могу поделать?! – всплеснул руками Платов, и на лице его появилась гримаса полной безнадёжности. – Это ж сколько потребуется времени, чтобы изменить психологию, мировоззрение людей!

– Согласен, это дело непростое, но ведь всё в ваших руках!

– Увы, это не так, Фёдор Михайлович, – ответил Платов, словно извиняясь за что-то перед гостем. – У нас ведь не монархия, а некое подобие парламентской демократии…

– Значит, эта французская зараза и до вас дошла?

– Зараза, не зараза, а придёт время, и надо будет уходить в отставку.

– Это зачем же, если всем хорош? Ведь от добра добра не ищут, – вполне искренне удивился ночной гость.

– Говорят, нужна сменяемость власти.

– Подозреваю, это либералы придумали?

– Они самые, причём не наши, а те, что обретаются в Европе.

Немного помолчали – всё самое главное вроде бы уже сказано, а для пустой болтовни время не совсем подходящее. И тут произошло нечто такое, чего Платов никак не ожидал.

– А дам-ка я тебе совет – Достоевский наклонился к самому уху Платова и возбуждённо зашептал, время от времени, оглядываясь по сторонам. Видимо, опасался, как бы кто не услышал…

Когда он закончил, Платов воскликнул, не скрывая раздражения:

– И как тебе такое в голову могло прийти?!

– Я же игрок… Кто не рискует, тот не пьёт шампанское. Ну а в этом деле риск необходим, поскольку простых решений нет. Ведь речь идёт о судьбе России.

– Нет, этого никак нельзя… – Платов поджал губы и замотал головой.

– А ты знаешь другой способ?

На том и расстались.

Утром Платов вызвал министра обороны и рассказал ему о том, что случилось ночью.

– Неужели ты веришь в вещие сны? – усмехнулся министр.

– Да не в этом дело! – Платов наклонился к уху министра и зашептал, почти не разжимая губ, а затем спросил: – Ну как тебе такой сценарий?

– Конечно, тут большой риск, – немного помолчав, отвечал министр. – Рейтинг твой невелик, так что вполне можешь проиграть выборы. А теперь представь себе, что может начаться, если пойдёшь по тому сценарию… Они же глотки друг другу перережут!

– Ну, это ты загнул!

– А что? Очень даже может быть. Да за такой куш, как Россия, можно и дьяволу душу заложить.

– Что верно, то верно. Соблазн слишком велик, чтобы считаться с нормами морали.

– Так что же ты решил? – спросил министр.

– А что тут решать? – развёл руками Платов. – Конституцию менять нельзя. Роль генсека правящей партии меня не устроит…

– Да, есть тут какой-то неприятный запашок.

– Вот и я о том. Так что же остаётся – назначать преемником премьера?

– С одной стороны, почему бы нет? – рассуждал министр. – Вроде бы в хозяйстве разбирается. С другой стороны, все решения принимает только после согласования с тобой. А ну как выкинет фортель после того, как станет президентом? Такое уже было.

– Этого исключать нельзя, – согласился Платов, а затем, как бы продолжая давний спор, сказал: – Слушай, может, передумаешь?

– Нет! Должность президента не для меня… И всё же странно, – пробормотал министр. – Огромная страна, а толкового преемника найти не удаётся.

– Да можно подыскать при большом желании, но для этого необходимо бросить все другие дела. А как их бросишь, когда проблем выше крыши? Мне бы ещё несколько лет… Уже есть кое-какие кандидаты, но сначала надо бы их проверить на руководящих должностях.