Невоздержанность

Новый релиз Селии, The End of the Journey, пользовался еще большим успехом. Люди из всех слоев общества, из всех демографических групп совершенно обезумели от этой мелодии. Было совершенно очевидно, даже для музыкально неискушенных (каковыми, как знал Джейк, были большинство американских музыкальных потребителей), что она пела о горьком конце своих отношений с Грегом Олдфеллоу. Но текст песни не был злым или злобным, не бросал упреков и не выдвигал обвинений. Она просто пела о болезненных эмоциональных потрясениях, вызванных прекращением многолетней любви, используя простые аналогии, которые поражают прямо в сердце. Эти тексты, наряду с изысканно разработанным музыкальным сопровождением, создали мощную, запоминающуюся мелодию, которую люди хотели слышать снова и снова. К тому времени, когда диск был выпущен в продажу, "Journey" уже дебютировали высоко в чарте Top Forty и быстро продвигались вверх. Больше всего его можно было услышать на поп-станциях и станциях прогрессивного рока, но даже хард-роки и станции легкого прослушивания, рассчитанные на пожилых людей, регулярно крутили трек. Репортеры развлекательных программ философски отнеслись к смыслу мелодии и попытались уговорить Селию появиться на их шоу или выступить с заявлениями для их колонок (она отказала во всех просьбах). Одному репортеру удалось загнать Грега Олдфеллоу в угол на мероприятии pro-am на его поле для гольфа в Орегоне и спросить его, что он думает о

путешествии. Он сказал репортеру, что ему грустно и прискорбно, что что-то, что он сделал, вынудило Селию написать подобную песню.

За первую неделю июля, продолжавшуюся до Дня независимости и последовавших за ним праздничных выходных, диск Селии "Living in Limbo" разошелся тиражом более пятидесяти тысяч экземпляров по всей территории Соединенных Штатов. Faithless

Мэтта, компакт-диск, разошелся тиражом одиннадцать тысяч экземпляров. В первую неделю цифры считались приличными. Даже костюмы из National были впечатлены, хотя они были больше зациклены на предстоящих турах и значительных доходах от продажи билетов, которые теперь начали поступать, поскольку рассматриваемые билеты поступили в продажу.

На складах в округе Лос-Анджелес репетиции продолжались пять дней в неделю, по крайней мере, по семь часов в день. Джейк и the Nerdlys продолжали чередоваться между двумя локациями, делая все возможное, чтобы помочь сделать оба шоу такими, какими они могли бы быть. Мир между бывшими участниками Intemperance не только сохранился, но и фактически укрепился в значительной степени. Джейк и Мэтт не общались друг с другом. Они никогда не ходили вместе пить пиво и не тусовались вместе, как во времена Невоздержанности, но они испытывали взаимное уважение к трудовой этике и музыкальному таланту друг друга. Когда Джейк предлагал какое-то изменение или подправку запланированного выступления, Мэтт всегда слушал его и обдумывал то, что он предлагал. И если Мэтт не соглашался с тем, что предлагал Джейк, Джейк всегда прислушивался к его доводам, и они объединяли свои мысли и пытались прийти к обоюдному решению. До сих пор, в каждом случае, они были в состоянии прийти к выводу без каких-либо ожесточенных споров или резких слов. Джейк все еще не знал, появился ли этот новый Мэтт из-за зрелости и саморефлексии или это было просто отчаяние. В конце концов, он решил, что это действительно не имеет значения.

На складе Селии ее шоу тоже прошло успешно. Майлз О'Лири оказался способным быстро учиться, когда дело дошло до подбора саксофонных партий Лоры в шоу Селии и выражения их с помощью собственной фразировки и таланта. Пока он поддерживал уровень ТГК на терапевтическом уровне, он был довольно крут со своим инструментом. Что касается других его причуд, группа научилась с ними жить. Все, кроме проблемы гигиены. Джейк, как номинальный руководитель производства, был тем, кто установил с ним закон по этому вопросу.

“Дело вот в чем, Майлз”, - сказал ему Джейк однажды в пятницу после репетиции. “Нам нравится то, что ты здесь делаешь, но есть кое-что, с чем нам нужно разобраться”.

“Что бы это могло быть?” спокойно спросил он, его глаза были красными и полуприкрытыми от последних хитов, которые он впитал.

“Откровенно говоря, - сказал он, - от тебя воняет”.

“Воняет? Я играю от всего сердца ради девушки! Как ты можешь так говорить?”

“Не такая вонь”, - сказал Джейк. “В буквальном смысле. От тебя пахнет, как от грязного потового носка, в который кто-то вдувал сперму. У тебя ужасное дыхание. И все это становится только хуже, чем больше ты стоишь там, под светом фонарей, и играешь. Несколько участников группы просили меня разобраться в этой ситуации, поэтому я собираюсь установить для вас новое правило ”.

“Я понятия не имел, что оскорбляю людей”, - сказал он, явно застигнутый врасплох.