Невозможная музыка

Не спросив, идет ли он вниз, Лилька начала спускаться, старательно глядя под ноги. Только сейчас она заметила, что до сих пор не встретилось ни одного горного жителя: ни ящерки, ни змеи… Если б ей удалось кого-нибудь поймать, это могло бы развеселить Сашу. Она печально возразила себе: "Вряд ли… Мне к нему уже не подобраться. Он опутал себя настоящей колючей проволокой. И пустил ток…"

Она не обрадовалась даже, когда заметила, как мелькнула Сашкина куртка — чуть позади, но все же поблизости. Оттого, что они спустятся вниз, уже ничего не изменится. В детстве они вместе поднимались, а теперь спускаются. Это совсем не то…

Спрыгнув с последнего камня, Лилька оглянулась, и встретила Сашин взгляд. Он показался ей не злым и не обиженным, но и нежности в нем не было. Ничего не было. У Лильки стало еще паршивее на душе: "Ему и вправду наплевать на меня?"

— Может, поедем ко мне? — неуверенно предложила она. — Заночуешь.

— На ни кем не оскверненном дедушкином диване? — спросил он без усмешки.

— Я просто подумала, что, может, тебе не стоит появляться там… какое-то время…

— Воображаешь, что они бегают по дому голыми и… — Саша оборвал себя и мрачно добавил: — Извини.

— Я знаю, что они… чем они…

Он заглянул ей в глаза и проговорил так серьезно, что Лильке захотелось зажать ему рот:

— Я никогда не смогу забыть этого, понимаешь? Я каждую секунду буду помнить, что ты принадлежишь ему.

— Я не принадлежу ему…

— Принадлежишь. Душой и телом. Кого ты пытаешься убедить, что это не так? Себя?

Она не ответила, и Саша продолжил:

— Поэтому не надо изображать желание вернуть то, что было у нас с тобой. Если ты для меня стараешься, то не надо. Ведь, как оказалось, ничего и не было. Другое дело, что я об этом не знал. И чувствую себя идиотом.

Резким жестом он остановил ее попытку возразить:

— Но я всегда помогу тебе, если надо будет. Собственно, поэтому я сюда и примчался. Ты ведь все равно не чужой мне человек.

— Это звучит просто ужасно, — со страхом прошептала Лилька. — Не чужой — это совсем не то, что родной.

Саша согласился:

— Не то. Но по-другому уже не может быть.

— Но ведь… — она запнулась и начала сначала: — Но ведь миллионы людей прощают друг другу измены… Ты не можешь? Нет? Почему? Это гордость мешает или что?

— Вот только не плачь! — раздраженно бросил он, и сам вытер ей ладонью лицо. — И не прикидывайся дурочкой. Речь ведь идет не о том, что бес в ребро… Или кто там в нашем возрасте? Это действительно можно простить. Заставить себя не думать. Но ты же любишь его! Зачем же тогда я? Заткнуть дыру в твоем пробитом сердце?

Лилька мотнула головой, жмурясь, чтобы удержать слезы, от которых все сильнее щипало в носу. Было так важно сейчас найти то слово, которое смогло бы войти в Сашину душу и остаться там, отогреть ее. И оно витало где-то рядом, Лилька ощущала его близость, но не могла ухватить.

— Я не смогу без тебя жить, — наконец проговорила она и сама услышала, что это совсем не то.

У него опять холодно заострилось лицо:

— Ты превосходно жила тут с ним!

— Откуда ты знаешь, как это было? — ей и самой эти часы с Игорем казались только бессильно попыткой убежать друг от друга.

— Только не вздумай мне рассказывать!

Саша повернулся и пошел к мотоциклу. Шаги у него были широкими, и Лильке всегда это нравилось. Не двигаясь, она смотрела ему вслед и все острее понимала, что в мире нет ничего такого, что может убедить Сашу вернуться. И еще Лилька чувствовало, что это стало единственным, чего ей хотелось.

Глава 16

"Я знаю, что ей сейчас нужно…"

Когда он свернул с привычной дороги, Лилька даже ни о чем не спросила. В ее молчании была готовность следовать за ним, куда угодно, только Сашу это нисколько не радовало. Эта была покорность побитого зверька, больше не способного передвигаться самостоятельно. За него Лилька цеплялась из боязни остаться одной, это он понимал. И не хотел этого.

Саша затормозил возле детского сада, где работала его мама. Нерешительно убрав руки с Сашиной куртки, Лилька тихо спросила:

— Все?

— Пойдем.

Закатив мотоцикл за ограду, он поставил его между кустами сирени. Старомодный запах напомнил ему об Иоланте Сигизмундовне, и Саша подумал, что она одобрила бы задуманное им.

— Сторож нас пустит, — заверил он, стараясь не смотреть на Лильку, которая выглядела совсем подавленной и казалась еще ниже ростом, чем обычно.

Не спросив: "Зачем?", она пошла за ним следом и молча дождалась, пока Саша дозвонится до сторожа, оказавшегося молоденькой девочкой, пока они договорятся вполголоса, хотя Лилька и не прислушивалась. Когда им разрешили войти, Саша обернулся и внимательно всмотрелся в ее лицо, будто что-то решал для себя. Потом еще раз сказал:

— Пойдем.

Они разулись у входа, как было принято в садике, и Саша чему-то рассмеялся, посмотрев на свои ноги.

— Что? — спросила Лилька.

— Никогда не делал этого в носках.

"Чего не делал?" — заволновалась она, уже зная, что согласится на что угодно, только бы он не ушел. Как тот…