Невозможная музыка

Продышавшись, как перед стартом (она занималась лыжными гонками уже третий год), Лилька тихонько открыла дверь в дом — не отвлекать же стуком! И попала на небольшую веранду, всю кружевную и полную воздуха. Кружева были и деревянными и нитяными, Лильке это ужасно понравилось, тем более, что снаружи дом выглядел мрачноватым.

Но еще больше понравились плетеные из бежевого цвета нитей маленькие черепашки, стайкой сидевшие на узком белом подоконнике. Лилька взяла одну и пальцем погладила бугристый панцирь.

"Если я хорошенько попрошу, может, она мне подарит ее?" — Лилька посадила черепашку на место и также без стука приоткрыла дверь в комнату.

Сидевший за пианино мальчик стремительно повернулся на своем вращающемся стульчике. Лилька едва не вскрикнула от неожиданности и уставилась на него, не зная, что и сказать. Он прищурился:

— Откуда у тебя такая майка? Здесь таких ни у кого больше нет.

— Это твоя, — сразу призналась она и наспех соврала: — Я как раз и зашла ее отдать.

— Снимай. Это, между прочим, моя любимая. Твоя вон там, — он указал на соседнюю комнату. — Ищи в общей куче. Я все снял и никак понять не мог: чья это майка? Для мамы маловата. Теперь все ясно.

Осторожно продвигаясь к другой комнате, Лилька заискивающе улыбнулась:

— Ты не злишься? Я же ее возвращаю. Я и не думала воровать!

— Да ладно, он немного помолчал. — Только маме опять стирать придется.

Лилька обиделась:

— Можно подумать, я такая грязная!

— Ну, все равно… Ты же мне не сестра.

— А у тебя и сестра есть? — это ее обрадовало бы. Если у мальчишки имеется сестра, он уже научен общаться с девчонками. С такими легче иметь дело.

Но он сказал:

— Нет. И брата тоже нет. Я один.

"С чего это вдруг мне стало его жалко?" — удивилась Лилька, но уже произнесла:

— Я тоже одна. То есть с дедушкой…

— Ого! — его темные глаза сразу как-то потеплели. — С одним только дедушкой?

— Ну да. Это ничего, спрашивай! Мои родители так давно погибли, что я их даже не помню. Мне кажется, я всегда с дедушкой жила…

Ее вдруг с такой силой обдало жаром, что даже слезы выступили: "Как же я совсем не вспоминаю про дедушку?! Что я за дура такая! Про какую-то идиотскую майку думаю, про черемуху, про Баха… А вдруг они уже убили его? Ясно же, что бандиты…"

— Ты что? — мальчик начал сползать со своего стульчика, внимательно всматриваясь в ее лицо.

Лилька умоляюще улыбнулась:

— Ты… Слушай, тебя как зовут?

— Саша…

— А я — Лилька. Саш, а ты не мог бы…

"А чего — не мог бы? Я же еще не придумала?"

— …помочь мне.

— А что надо сделать? — он все еще смотрел на нее недоверчиво. А кто сразу поверил бы девчонке, стянувшей среди ночи любимую майку?

В свою очередь Лилька спросила с подозрением:

— А ты не болтун?

— А я из тебя секреты и не вытягиваю! — лицо у Сашки сразу сделалось надменным, как у какого-нибудь принца из фильма-сказки. Он снова уселся на свой стульчик, выпрямив спину и слегка задрав подбородок.

"Наверное, точно так сидят на троне", — подумалось Лильке.

Она поспешила загладить вину:

— Знаешь, а ты здорово играл!

— Знаю, — ответил он с тем же выражением.

— Это Бах, да?

Большие Сашкины глаза еще выросли:

— А ты откуда знаешь Баха?

Лилька небрежно бросила:

— Слышала… В жизни бы не подумала, что ты — пианист!

— Ну, я еще не настоящий пианист… А почему это ты не подумала бы?

— Да ты бритый такой, здоровый, — ее почему-то разобрал смех. — Ты больше на спортсмена похож. На хоккеиста какого-нибудь.

Сашку так и перекосило от досады:

— Как же… Я даже на коньках не умею кататься. Мама все боится, что я головой о лед шарахнусь. Кинга начиталась…

— "Мертвую зону"? — догадалась Лилька. — А я тоже читала!

— Ты? Читала?

"Вот за это уже и вмазать можно!" Она сердито спросила:

— А я похожа на малограмотную?

— Да нет…

У него оказалась такая улыбка, что Лилька сразу все ему простила.

— Нет, — повторил Саша. — Я, наверное, как-то привык уже, что у нас в классе никто ничего не читает, только телевизор смотрят. Но мама говорит, что всегда так было, а в газетах все врали про самую читающую страну. Когда она сама в школе училась, тоже человека три из класса любили читать, а остальные — нет.

— Это она вязала тех черепашек на веранде? Такие хорошенькие!

Сашка вдруг заметно покраснел и произнес как-то сердито:

— Это не мама. Это я делал. У нас в начале года трудовика в гимназии не было, и нас вместе с девчонками технике макраме учили.

— А нас не учили, — сказала Лилька с сожалением. — Может, покажешь потом? Мне бы тоже такую черепашку хотелось…

— Я тебе подарю.

— Правда?! Ой, я и не ожидала!

Про себя она лукаво подумала, что как раз на это и рассчитывала, заведя этот разговор, и ей стало приятно оттого, что Сашка оказался таким, как ей хотелось. По крайней мере, в этом…

Заглядевшись на золотистый пейзаж за его головой, Лилька легко вздохнула:

— Красиво как… Сосны такие ровные и море. Это где-то не у нас?

Он ловко повернулся, оттолкнувшись ногой, потом глянул на нее через плечо и хмыкнул:

— Да уж, конечно, не у нас. Не здесь. Это мой дядя Латвию рисовал. По памяти. У него много картин по памяти сделано.