Невозможно устоять (СИ)

— Минхи, сядь, — повелительно произнес парень у меня за спиной хриплым голосом.

Я скривила от недовольства лицо и повернулась к нему через плечо, обиженно бормоча:

— Не стоит винить меня в своих проблемах, гнев свой тоже для других побереги. Сяду, когда заварю чай, ясно? — я надула губы, а мои щёки снова начали гореть, только в этот раз из-за злости и обиды на парня.

Без капли сомнения я отвернулась от Юнги и потянулась к верхней полке, где обычно у него стоят баночки с чаем и кофе. Я заметила между пачками конверт и заинтересованно склонила голову, вытаскивая его и одновременно слыша за спиной громкое «Нет» и звук проехавшегося по полу стула, однако Юнги не успел забрать у меня лист, ибо мне хватило одного взгляда, чтобы понять, что это.

Сердце сжалось так же, как и моя рука, в которой был лист необычной бумаги. В комнате снова повисла гробовая тишина, и лишь тогда, когда я насчитала десятый удар сердца в груди, мне удалось поднять ошеломлённый и горестный взгляд на Юнги, который остановился посреди комнаты, не успев дойти до меня.

— Это… Б-билет в Америку? — мой голос дрожал вместе с телом, а мозг отказывался верить в эту небылицу. — Я думала, ты отказался ехать…

Я издала истерический смешок и снова перевела почти невидящий и помутневший взор на билет у меня в руках (было бы лучше, окажись это его сбережениями, которые он прячет в таком странном месте, как я и подумала сначала).

— О Боже, вылет через неделю, — я тихо засмеялась, дрожащей рукой протягивая ему билет, и быстро затрясла им перед Юнги. — Когда ты собирался сказать мне, что едешь?!

— А когда ты собиралась сказать мне, что помолвлена с Пак Чимином?! — парень не растерялся и, кажется, не собирался оправдываться, выбрав тактику «лучшая защита — нападение».

Я попятилась от него, испугавшись крика, и округлила глаза от такого заявления.

— Что ты несёшь? Какая ещё помолвка? Я отказалась от неё сразу же, как только узнала о родительских планах на нас, а вот это, — я снова покрутила билет перед его лицом, — будет очень сложно опровергнуть, Мин Юнги.

Я злобно швырнула бумагу ему под ноги, полностью избавляясь от раннего чувства страха быть покинутой им и отдавая место гневу, переполнявшего меня из-за его поведения и обвинений.

— Почему я должен верить в твои слова после того, как ты таила от меня такую важную вещь? — парень прошёлся беглым взглядом по билету, который валялся у него в ногах, а позже поднял глаза и грозно уставился на меня.

— Тебе солнце в голову ударило, профессор Мин Юнги? — я повысила голос и произнесла это с сарказмом. — О каких обвинениях идёт речь, ты сейчас не в том положении, чтобы грубить мне. Ты обвиняешь меня в том, что я утаила совсем незначащую для меня фиктивную помолвку, а сам всё это время ни словом не обмолвился о поездке в Америку и глупо прятал от меня билет в пачках для кофе!

Юнги сжал кулаки, и его тело напряглась.

— Как ты узнала? Ты сказала, что думала, будто бы я отказался… Откуда?

— Точнее, от кого, милый, — я положила руку на стол, возле которого стояла, чтобы хоть как-то устоять на ногах и не упасть от нахлынувших проблем. — Твой дорогой и любимый друг Ким Намджун очень любезно просил слезть с твоей шеи и дать уехать тебе без сожалений.

— Что? Как он… — глаза парня сначала округлились от удивления, но затем его одолела злость, и он истерически рассмеялся, убирая волосы со лба.

— Но знаешь, — я уже не была властна над своим языком и телом, потому что ситуация оказалась сильнее меня, мой рассудок совсем помутился, словно сейчас я была пьяной, — я, кажется, зря отказалась тогда. Заставляла тебя, беднягу, терпеть своё общество, когда ты уже давно решил бросить меня. Браво, профессор Мин, браво.

Я наигранно похлопала в ладоши, делая перерывы для большей трагичности.

— Наверное, я и в этот раз оказалась глупым и доверчивым ребёнком? — я иронично ухмыльнулась. — Да, стоит пересмотреть предложение Чимина о помолвке, ведь он честен со мной всегда и действительно любит меня.

Юнги непонимающе глядел на мою истерику, хотя криков не было, мне действительно казалось, что я сошла с ума, потому что так пугающе я ещё никогда не смеялась сквозь слёзы, а потом он свёл челюсть и глубоко вдохнул, чтобы затем со спокойной улыбкой ответить:

— Любит тебя? О, ну хоть кто-то.

Время словно бы остановилось после этой фразы, а я забыла, как дышать, моргать и шевелиться, лишь слёзы продолжали стекать вниз по щекам, противно смачивая кожу. После оцепенения я встряхнула головой, выпрямила спину и, уставившись стеклянными глазами в точку на стене, равнодушно проговорила:

— Только что мы расстались, профессор Мин, — тоном, который не требует возражений, вымолвила я, медленно отлипая от пола, к которому я приросла, и двигаясь в обход, чтобы парень меня не остановил (хотя, кажется, он и не будет этого делать, с чего бы), направилась к двери на выход. — Советую не звонить мне больше никогда, и удачно долететь до Нью-Йорка.

— Приму к сведению, — не поворачиваясь ко мне, хрипло произнес Юнги. — Передавай привет Пак Чимину.