Невозможно устоять (СИ)

Это конец, самый настоящий, а не обманка, которую я преподнесла вам всем в прошлой главе.

О боги, это правда конец, а ведь я даже поверить в это не могу.

Сразу хочу пояснить, что фраза “to be continued” совсем не обязательно должна означать, что у фанфика будет продолжение. Скорее, я хотела показать вам, что я описала лишь часть жизни героев, а их существование продолжается и дальше. В будущем может случиться всякое: хорошее или плохое, не факт, что кто-то из нас узнает, что конкретно. Жили ли Лин и Тэхён много лет вместе или вскоре расстались, помирился ли Чимин с Хоа или всё-таки продолжил выбранный путь, всё ли стало хорошо с моими дорогими Minx2, как я называю своих любимых Хи и Юнги. Для меня они живые люди, и их жизни, их судьбы в их руках, какой бы конец я ни сделала для них, они в праве всё изменить, как и вы, мои прекрасные читатели, в своих фантазиях и мыслях.

Мне хочется столько всего сказать, но собрать мысли вместе так тяжело, а в душе так тягостно, не думаю, что сама осознала то, что это самый настоящий конец работы, которой я посвятила больше года. Признаюсь, не совсем такой конец я себе придумывала, но ведь очень часто всё в жизни идёт не по задуманному плану, верно? Я надеюсь, что всем, кто прочёл эту работу, она действительно понравилась. Я надеюсь, что в ней вы прочитали не только о жизни разных героев, но и что-то полезное для себя. Я надеюсь, что не разочаровала вас.

Такой вот подарок всем на Новых Год. Я люблю вас, и всем счастья в новом году с:

========== BONUS CHAPTER ==========

Двери этой обители: выход и вход.

Что нас ждет, кроме гибели, страха, невзгод?

Счастье? Счастлив, живущий хотя бы мгновенье.

Кто совсем не родился — счастливее тот.

Омар Хайям

Jimin, 16 of January

Снежные хлопья неустанно сыпались с неба, оседая наземь и сливаясь с белым ковром, распростертым вдоль нескончаемого поля. Вдали деревья гнулись под силой ветра, ссыпая со своих веток блестящий белый снег. Редко такой сильный снегопад приходит в эти места, но сегодня ему нет ни конца, ни края — куда ни оглянись, белизна слепит глаза. Небольшие памятники, в ряд выстроенные возле меня, уныло позволяют украшать себя мелкими насыпями. Кладбище душит тишиной, спокойствием, горем от утраты близких.

Всегда приходится забывать о своей боли, заталкивать глубоко в просторы сознания грусть и невероятную, режущую внутренности острым лезвием тоску по дорогим людям. Которых больше нет. Покинули тебя одного в этом несправедливом мире. Ты нуждаешься в них, хочешь взять за руку, обнять, рыдая, поведать о своих печалях и проблемах. Хочется выть от беспомощности, потому что одним-единственным непобедимым желанием является конец. Самый обычный конец страданиям, конец жгучей боли, конец ответственности, которую я несу у себя на плечах столько лет, страдая и принимая все проказы судьбы. Ведь так легко закончить всё это: лёгкое движение лезвием по вене, комната, полная душащего газа, даже самая примитивная пуля в висок — и вот я рядом с любимыми, которых потерял.

Я закашлялся, шмыгая носом, но остался стоять ровно, не высовывая рук из карманов чёрного запахнутого пальто.

Отвратительная погода, под стать событию.

— Не верится, что пять лет прошло, — сипло подаёт голос Чонгук, стоя в паре метрах от меня.

Чон одет в похожее чёрное пальто, только ни одна пуговица на нём не застегнута. Полы одежды развевает ветер, пробираясь к парню за пазуху, но тот не обращает внимания, то ли не чувствуя холода, то ли хорошо игнорируя его. Вряд ли тёплый тёмный свитер греет его достаточно сильно в такой мороз, но заниматься нравоучениями я сейчас не в настроении. Кто бы мог подумать, что вечно причитающий и заботливый Пак Чимин просто иссякнет и потухнет. Попросту нет сил на какие-либо действия. Остаётся только позволить дорожкам, оставленными слезами, охлаждать лицо, которое и без того морозит.

— Не верится, — вторю другу членораздельно, внимательнее всматриваясь в имена, выгравированные на широком памятнике, который стоит совсем немного поодаль от остальных.

Сейчас хочется находиться в ставшей родной тишине. Уйти в себя и простоять несколько часов, пока ноги не перестанут держать, перемерзнув, руки сначала покраснеют, а потом станут чёрными от переохлаждения. Я упаду на землю у подножия мраморного изваяния, свернусь клубочком и останусь навечно с вами. С моими девочками. Буду рядом до своего логического конца, которому давно пора наступить.

Я всегда был солнцем, которое светило для всех в трудную минуту, а для меня, в свою очередь, светили только звезды, которые потом постепенно угасали, — одна за другой, не жалея меня. Каждый раз я должен был справиться, пережить утрату, начать с нового листа. Только они заканчиваются, тратятся впустую, словно жизни и не было вовсе, а солнцу всё сложнее окутывать окружающих теплом и светом.

Кажется, солнцу и звёздам просто не суждено сосуществовать вместе.