Невозвратные дали. Дневники путешествий

Сохранилась подписанная Анастасией Ивановной машинописная копия ее письма — «В редколлегию журнала „Юность“». Приведем полностью его текст: «Я давний автор вашего журнала — в „Юности“ выходили мои „Невероятные были“ и мой „Зимний старческий Коктебель“. Мне 99 лет, и потому очевидна моя просьба: быстрее продвинуть в печать — в ближайшие номера — мой очерк, посвященный моему прошлогоднему путешествию в Голландию. Храни вас Бог! Анастасия Цветаева 30. VI 93 г. Переделкино».

Несмотря на высоко стоявшее имя Анастасии Ивановны, на то, что ее нередко показывали по телевидению, несмотря на огромную популярность в последние советские годы как поэтического, так и прозаического наследия ее сестры Марины Цветаевой, ей годами приходилось ждать выпуска своих художественных произведений — больших и малых. В итоге очерк «Моя Голландия» был опубликован в сокращении в журнале «Юность» — посмертно, в 1993 году в № 9. В настоящем издании текст приводится в авторской редакции. Очерк «Моя Эстония» появился при жизни писательницы в таллинском журнале «Радуга» в 1991 году в №№ 1, 2, 3.

В 1920–30-е годы ее не печатали, очень редко могли выходить только ее переводы. А в новое время настали иные проблемы, среди которых — большие очереди на публикацию, да к тому же у каждого журнала был, как сегодня, свой постоянный круг авторов. Когда близился к выходу ее роман «Amor», редакция журнала «Москва» тоже длила и перекладывала сроки выпуска романа, написанного в сталинском лагере на папиросной бумаге и переданного через вольнонаемных работников на волю. Сохранилось трагичное, горестное письмо А. И. Цветаевой главному редактору журнала — эпистолярный документ неподражаемого человеческого накала. Он никогда не публиковался, и мы можем сегодня привести его целиком. Он по тональности напоминает письмо Анастасии Ивановны в «Юность» о выпуске «Моей Голландии». Читатель впервые получает возможность их сравнить:

М. Н. Алексееву

5. Х.1989

Многоуважаемый Михаил Николаевич!

Благодарю Вас за поздравление Ваше, моего главредактора, с моим 95-летием, за добрые, звучащие искренно Ваши слова. Я, ведь, не в 1-й, а в 3-й раз отдаю через Ваши руки — плод моих рук в печать. Но в 1-й раз, в 1977 году мне было 83 года, во 2-й раз, в 1981 г. — 87 лет. Ныне мне пошел 96-ой — вряд ли есть в «Москве» — автор меня старше.

Не задумывались ли Вы, все отсрочивая и откладывая начало моего «Amor», Вами похваленного, над моим небессмертием?

Не будет ли Вам человечески жаль, если не сойдутся даты конца романа и моего исчезновения с Земли?

Это письмо обращено не к деловой части Вашей деятельности, в которой Вам — виднее чем всем, кого раньше, кого — позже печатать. Я обращаюсь к сердцу Вашему, к образу и подобию Божьему, без сомнения греющему Вас каждый день: 50 лет ждал роман своего часа; был переработан для возможности прозвучать, наконец, — и неужели попал не в те руки, в более хладные, чем роману хотелось бы?

Напоминаю: и в 1-ю и во 2-ю нашу встречу Вам не пришлось пожалеть, что печатали данного автора. Чем я заслужила небрежение Вашего пера, меня поздравившего и похвалившего, но — без даты хотя бы начала публикации романа? Знай вы ее, Вы бы мне ее сообщили! Вы даты — не знаете? Но, однако, не к одному сердцу Вашему — обращаюсь. По-деловому имею Вам сообщить, Михаил Николаевич, что издательство «Современник» затребовало от меня копию моего романа, так как все сроки, Вами им обещанные для выпуска у них «Amor’a» — книгой, прошли, и, вчера это от них узнав, долгом считаю Вам сообщить это: не откладывайте более начало романа, прошу Вас — по-деловому. Есть пословица, что «Москва слезам не верит», и м.б., мое обращение к Вашему сердцу, с сообщением, что стала очень болеть в последний месяц, что все ближе подходит смерть — не прозвучит Вам?

Складываю оружие.

Жму Ваши хладные руки — последним теплом моих.

Да хранит Вас Бог!

АНАСТАСИЯ ЦВЕТАЕВА на 96-м году.

На это письмо М. Н. Алексеев, главный редактор «Москвы», ответил телеграммой. И роман увидел свет в 1990 году в №№ 2, 3, 4, 5. В 1991-м роман был опубликован и отдельной книгой в издательстве «Современник». Основным и более редакторски обработанным остался именно тот текст, который был выпущен «Москвой». Синяя книга «Современника» с ярким красным названием, куда вошла также повесть «Моя Сибирь», была очень быстро раскуплена, несмотря на большой тираж в 100 000 экземпляров…