Невротические стили

Часто, когда я слушал истерическую пациентку и она оживленно говорила, перескакивая с одной темы на другую, - то о своем разочаровании, то о забавном случае, то о восхитительном человеке, с которым она только что познакомилась, - у меня (и, думаю, у других терапевтов тоже) создавалось впечатление, что я понятия не имею, что же она чувствует или какое у нее "в действительности" настроение. Несколько раз я говорил пациентке об этом впечатлении и получал в ответ интересное подтверждение. Она очень радостно отвечала буквально следующее: "Я не знаю, что я на самом деле чувствую". Но такие пациентки, наверное, имеют в виду что-то такое: "Я не знаю, на что я похожа". Они чувствуют себя невесомыми и плывущими(43), это их то привлекает, то отталкивает, их захватывает сначала одно, потом другое. У них нет чувства собственной плотности и целенаправленности, позволяющей сопротивляться впечатляющим, но мимолетным влияниям. Эмоциональное поведение или идеи истерической личности не коренятся в настоящем, глубоком интересе, в долгой истории или в постоянной цели. Позже мы вернемся к этому вопросу.

Еще один аспект отношения истерической личности к реальности можно описать в терминах детской игры, в которой можно проиграть или выиграть что-либо ценное. Дети говорят: "Давайте играть "по-настоящему"", - или: "Давайте играть "понарошку"". Это разделение не имеет ничего общего с правилами игры или деятельности и потому не влияет на поведение и незаметно со стороны. Вопрос только в том, будут ли результаты игры иметь материальные последствия, и какие чувства в отношении игры испытывает человек. "По-настоящему" означает, что игра считается серьезным делом. Если внимательно понаблюдать за истерическими людьми, можно заметить, что для них может "не считаться" серьезным то, что остальные люди считают весьма серьезным событием. Эта черта субъективного истерического восприятия безусловно связана с впечатлительным, нереальным и мечтательным субъективным миром, но она заслуживает особого внимания.

Эта склонность становится явной, когда истерик удивляется какому-либо событию, являющемуся следствием его

[105]

собственных действий или событий, о которых он прекрасно знал; это событие мог бы предсказать любой другой человек.

Пациентка средних лет вышла замуж за человека, который моложе ее на много лет. Она начинает замечать, что муж проявляет явные признаки возрастающего недовольства браком. Чтобы его успокоить, она предлагает ему пройти психотерапию. Он соглашается, но вскоре после этого заявляет, что хочет развестись. Она потрясена.

Другая истерическая пациентка (ей под тридцать) не чувствует энтузиазма, когда ее сестра (про которую пациентка знает, что она много пьет и не отличается целомудрием) спрашивает, нельзя ли ненадолго переехать к ней. Несколько лет назад сестра соблазнила мужа пациентки, и это послужило причиной развода. Хотя пациентка понимает, что "при определенных условиях" история может повториться, но не считает эту "возможность реальной" и соглашается на просьбу сестры. Однако то же самое происходит и с ее новым мужем, пациентка об этом узнает- после того, как об этом узнали все вокруг, - и страшно удивляется. Она говорит: "Знаете... я действительно думала о такой возможности... у меня появлялась эта мысль... но я никогда не думала, что так действительно случится".

У третьей пациентки, тридцатилетней женщины, периодически случаются припадки истерической ярости, направленные, главным образом, на ее мужа. Она поразилась, когда муж однажды ей сказал, что не может больше этого выносить. "Он действительно имел это в виду", - с изумлением говорит она и добавляет: "Но ведь я же вовсе не имела в виду того, что ему говорила".

Если бы эти люди настойчиво и серьезно задали себе определенные вопросы, то, скорее всего, получили бы верные ответы, то есть предугадали бы развитие событий или хотя бы поняли, что возможность такого развития событий очень вероятна. Но они не задавали себе этих вопросов настойчиво и серьезно. Разумеется, у них могли быть мотивы избегать ответов, но, чтобы исказить реальность, одного лишь мотива недостаточно. Это стало возможно лишь благодаря их рассеянному, впечатлительному взгляду на мир - отсутствию острого взгляда на простые жес

[106]

ткие факты, и именно потому они сумели избежать этих серьезных вопросов.

У других людей, включая нормальных, в жизни тоже случается что-нибудь подобное. Удивляясь такому повороту событий, они говорят: "Теперь я это понимаю, но раньше я просто не думал, что такое действительно может случиться". То же самое бывает и с пациентами, находящимися в состоянии легкой истерии; если терапевт резко фокусирует их внимание, они сперва удивляются, а через несколько секунд комментируют: "Но я всегда это знал". И для истерической личности - это основное правило. Реальные факты и реальные последствия фактов они видят лишь очень смутно, периферийным зрением; они рассеяны до тех пор, пока события или люди настойчиво не скажут им: "Смотри!"