Невская битва

Четвертый день они наслаждались здесь жизнью настоящих рыцарей, захвативших отнюдь не бедную землю. Хорошо тут зажились ингерманцы, ничего не скажешь, давно их не доили должным образом. Видать, и новгородцы жируют, коли не добрались до ижорских богатых припасов. Всего оказалось вдоволь в главном селе и окрестных деревнях — и свиней, и те­лят, и птицы, и рыбы, и пива, и медов, и жен, и дев, и всяких прочих «лакомств». Четвертый день отъеда­лись и обпивались оголодавшие шведы, норвеги, дат­чане и суоми; веселились, предвкушая грядущую лег­кую победу над конунгом Александром, ибо откуда ему собрать достаточное войско, чтобы противостоять такой мощной рати, если вся Гардарика разорена, из­ломана, сожжена нашествиями татарских полчищ, пришедших из стран Гога и Магога в наказание про­клятым схизматикам, не признающим власть папы римского!

А сии ингерманцы должны так же понести суровое наказание за то, что не обратились к истинной католи­ческой римской вере, поддались соблазнам богатого Новгорода, стали креститься по канонам греческой Церкви. Жалко было бы их грабить, совестно насило­вать жен и дочерей их, но и поделом вам — не соблаз­няйтесь впредь, а принимайте правильное Креще­ние — от римских истинных миссионеров!

Так рассуждал Биргер Фольконунг в сей солнеч­ный июльский полдень, радуясь душевной гармонии, осознавая высшую справедливость всех своих деяний. За эти дни он перепробовал разных молоденьких ин-германочек, ибо для него отбирали самых лучших из тех, что можно было захватить здесь и в окрестных се­лениях. Их приводили в его высокий шатер, и епископ Томас стыдливо удалялся прочь, уважая рыцарские законы.

Но еще пара дней, и наступит полное пресыщение едой, питьем и женщинами. Как раз к этому времени можно будет собираться на битву с Александром, ес­ли, конечно, этот молокосос отважится прийти вое­вать.

— Скажи, Торкель, сколько бы ты мог вести такой образ жизни, какой мы ведем тут все эти благословенные дни? — спросил он брата, сидящего рядом с ним у костра.

—    Ты лучше не так спроси, — охотно отозвался Торкель Фольконунг. — Спроси меня: «Каким бы ты хотел видеть рай, Торкель?» И я скажу тебе, что меня вполне устраивает этот. — Он широко обвел вокруг се­бя рукой, показывая на прекрасные окрестности. — Но только чтоб ничего не кончалось, ни жратва, ни пи­тье, и чтоб каждый день приводили все новых и новых девушек.

—    Неужели тебе не прискучит когда-нибудь? — усомнился Биргер.

—    Подлинному викингу никогда не прискучат вкус­ная еда, хмельное питье и бабьи прелести! — захохотал Торкель. — Мы рыцари, а не монахи, и должны любить жизнь без ограничений. Разве я не прав, Биргер?

—    Прав, брат, но ведь битва — лучшее удовольст­вие для настоящего викинга. После битвы и еда, и вы­пивка, и возня с прелестницами приносят еще большее наслаждение. Только представь себе, как мы будем ве­селиться, когда дадим знать русам, где находится стра­на Туле! Все сегодняшние радости нам покажутся су­щим пустяком.

—    Вот эти слова мне полностью ложатся на серд­це, — заулыбался Торкель. — А то уж я подумал, не заболел ли мой дорогой братец.

—    И где это запропастились наши резвые гонцы, хотел бы я знать, — зевая, промолвил полулежащий неподалеку одноглазый Ларе Хруордквист.

—    Ты еще скажи, что мечтал бы их хоть одним глазком увидеть, — пошутил Торкель.

—    Не исключено, что их прирезали проклятые ру­сы, — высказал мрачное предположение рыжий Аа­рон Ослин.

—    Вон они, легки на помине! — воскликнул коро­тышка Нильс Мюрландик, первым увидев Вонючку Яниса.

—    Они… Пока что я вижу только нашего выдающегося пердежника, — сказал Биргер. — Где осталь­ные?

—    Их прирезали, — стоял на своем рыжий Аарон. Янис подскакал поближе и спрыгнул с коня. Прибли­зился с поклоном к Биргеру:

—    Да благословит тебя Дева Мария, достопочтен­ный Биргер Фольконунг.

—    И тебе Божье благословенье, благоуханный Янис, — шутливо ответил Биргер. — Сказывай ско­рее!

—    Все складывается самым наилучшим образом, будущий великий ярл Швеции! Мы добрались до Хольмгарда и повидали конунга Александра. Я пере­дал ему грамоту, и он был крайне огорчен, узнав о на­шем доблестном пришествии. Дело в том, что войско его отправилось в Вессенландию, где покоренное Хольмгардом племя поднялось на восстание. Поэтому раньше, чем через несколько дней, Александр не будет готов к битве с нами. Да и, кажется, он не очень горит желанием сражаться. Мы можем завтра же пойти на Хольмгард и взять город голыми руками. Я беседовал с местными жителями — они не изъявляют великой любви к конунгу Александру и не верят, что он спосо­бен защитить их от нашего вторжения. Дух руссов сломлен, и они все ожидают нового великого нашест­вия с востока. Полагаю, что нас они воспримут друже­ски, и мы сможем хорошо поживиться.

—    Где же Эклунд и Турре? — спросил Торкель.

—    Увы, они погибли.

—    Я же говорил, что их прирезали! — возликовал Аарон Ослин.

—    Как же погибли они? Лучшие рыцари! — возму­тился Биргер, искренне жалея и Магнуса, и Пер-Юхана.