Невский романс

— Какое, однако ж, пылкое воображение у молодых барышень, — ласково промолвил он. — Ох, проедусь я когда-нибудь по благородным пансионам, посмотрю, чему вас там учат! Небось все французскими романами пичкают? Ничего, будут у нас и свои романы. Все будет. А на Францию, моя красавица, оглядываться не стоит, разве что по части модных фасонов. Впрочем, такой красавице в этом нет нужды.

— И не нужно оглядываться, ваше величество, мы другим сильны, — с чувством проговорила Полина. — Пусть поучатся у нас, как неприятеля разбивать да с самозванцами расправляться.

Николай одобрительно захлопал, а вслед за ним и остальные. А Полина мысленно упрекнула себя за столь пафосное высказывание. «Бог мой, что я говорю! — думала она. — Был бы тут наш незабвенный месье Нелидов! Уж он бы не преминул поддеть меня какой-нибудь язвительной фразочкой».

— Сир, — обратилась к Николаю одна из статс-дам императрицы, — меня послали к вам парламентером. Наши дамы требуют танцев.

— Танцев? — с улыбкой переспросил Николай. — Но как же дамы собираются танцевать в таких пышных платьях? Разве они не боятся, что кавалеры оттопчут им шлейфы?

— Право не знаю, сир. Вероятно, они надеются на осторожность кавалеров.

— Ну что ж, — сказал Николай после небольшой паузы, — если наши красавицы не потребуют от меня гарантии сохранности нарядов, то… я, как галантный кавалер, разумеется, пойду им навстречу.

Все снова зааплодировали, и по зале тотчас пробежал оживленный, веселый шумок. Минуту спустя с хоров полились звуки полонеза, и блестящие кавалеры, приосанившись, заспешили к дамам.

Полина, все еще стоявшая рядом с императором, обернулась к отцу, но Николай придержал ее за руку и с улыбкой спросил:

— Не согласитесь ли оказать мне честь, мадемуазель?

— О да, ваше величество, конечно, — сбивчиво пролепетала девушка, снова ощути в приступ предобморочной дурноты. — Только я… Простите, сир, но я еще никогда не танцевала в первой паре! — внезапно призналась она с отчаянной решимостью.

— Счастливица! — со вздохом проговорил Николай. — Зато я чуть ли не на каждом балу подвергаюсь этому мучению. Так что, — прибавил он, беря ее за руку и выводя к началу выстроившейся для танцев колонны, — все танцевальные движения заучены мной не хуже, чем воинский устав, и спутать со мной фигуру вам не грозит.

Танец начался. И с первых секунд Полина почувствовала, что танцевать с императором и в самом деле легко, а уж по части ведения ненавязчивого бального разговора ему, наверное, не было равных. Что же касается Полининых родителей, то они пребывали в полном восторге. Юрий Петрович прослезился, а Дарью Степановну едва не хватил удар от переизбытка эмоций.

Даже Иван расчувствовался, осушил на радостях три бокала шампанского и принялся заверять Свистунова в любви и преданности новому государю. Они договорились до того, что уже решились идти к Николаю и просить прощения за свое участие в тайном обществе. Но вовремя одумались и ограничились тем, что дали друг другу клятвенное обещание ни когда не ввязываться в тайные и темные дела.

Лишь один Владимир с каждой минутой все больше мрачнел, глядя на танцующую Полину. «Этот день, вероятно, последний, когда я вижу ее незамужней, — думал он с растущей тоской. — К моему возвращению она уже будет женой одного из пустоголовых столичных франтов. Черт, да не сглупил ли я, скрыв от нее истинную причину дуэли? Но что я могу изменить? Рассказывать об этом теперь, спустя столько времени, было бы еще большей глупостью и бахвальством. И потом, это все равно не изменит ее антипатии ко мне».

Наконец полонез закончился и заиграли вальс. Владимир вспомнил, как он однажды танцевал этот танец с Полиной, и внезапно ощутил такое желание пригласить ее, что не смог устоять на месте. «В конце концов, — сказал он себе, — это только пойдет мне на пользу. Отказать мне на глазах родителей она не посмеет, но зато наговорит столько гадостей, что мой пыл поугаснет».

Между тем ни о чем не подозревавшая Полина уже вернулась к родителям. Рассеянно отвечая на расспросы маменьки, она взглянула на себя в зеркало, а затем с улыбкой повернулась к гостям, ожидая приглашения на очередной танец. Обычно в такие минуты Полина всегда волновалась, но сейчас ничего подобного не испытывала. Танец с царем закрепил за ней репутацию признанной светской красавицы, и, при всей своей молодости и неопытности, Полина понимала, что этого уже никто не решится оспаривать. Настроение ее было самым радужным, она светилась изнутри.

— Разрешите пригласить вас, мадемуазель, — вдруг услышала она знакомый голос.

Вздрогнув, Полина порывисто обернулась. Перед ней стоял Нелидов, ослепительно и дерзко улыбаясь. Он был в черном, безукоризненно сшитом фраке, таких же панталонах и белоснежном атласом жилете. Его высокий галстук был заколот дорогу щей булавкой из рубинов и бриллиантов, при взгляде на которую Полина ощутила прилив негодования. Как будто он нарочно нацепил украшение в тон ее драгоценностям!

— Ну так что же, мадемуазель? — чуть громче повторил Владимир. — Вы окажете мне честь?