Я издал его альбом. Он его все время листает.
ОТЦЫ И ДЕТИ
После окончания биофака университета Салават по распределению уехал в Гагарку. И там в местной школе он преподавал все. Вплоть до физкультуры и рисования. Дети Салавата любили, потому что он был веселым и добродушным. И лишь один здоровый второгодник, сын местного кузнеца, невзлюбил Салавата, дразнился, обзывался и срывал уроки. Салават терпел, сколько мог, но однажды случилось непоправимое.
Парень вконец распоясался и стал Салавата просто задирать. Что делать в такой ситуации? Сорок пар глаз смотрят, как ты себя поведешь. Салават ему говорит: «Выйди из класса!». Обнаглевший юнец ему в ответ: «Сам выйди!» В общем, Салават надавал ему подзатыльников, вытолкал взашей, а в дверях еще от всей души пнул под жопу. Вот так вот запросто своему ученику от выпускника Уральского государственного университета, биолога между прочим…
На следующий день в школе тишина. А в классе так просто мертвая тишина. Салават рисует на доске свой огурец или еще что-то там, а в это время кто-то приближается тяжелой поступью. Просто шаги командора. Все замерли. Открывается дверь — и еле протискивается здоровенный мужик. Оглядывает весь класс, останавливает взгляд на Салавате и спрашивает медленно: «Это вы били моего сына?» Салават понял, что сейчас произойдет, глубоко вздохнул и честно сказал: «Да». Мужик шагнул навстречу, неожиданно протянул Салавату руку и с чувством сказал: «Спасибо!».
«ГОЛУБАЯ ЛУНА»
Собирались на открытый чемпионат Азии.
Андрей Стихии говорит своему штурману Вове:
— Слышишь, Вова, на гонку до фига телеканалов аккредитовалось, в базовом лагере будет куча молодых журналисток.
— Наши действия? — спрашивает рассудительный Вова.
— Презиков купи побольше. Мало ли что.
Уже перед стартом:
— Вова, ты презиков купил?
— Купил, купил.
— Много купил?
— Достаточно.
— А куда дел?
— Да здесь, в машине. Да чего это с тобой?
— Так, предстартовый мандраж.
Гонка не пошла с самого начала. Через несколько часов после старта утонули в реке. Не могли выехать. Лопатами сровняли высокий обрывистый берег. Выбрались. Через некоторое время нырнули в унылое болото. Погрузились. Сожгли сцепление. Пытались вытащиться на лебедке, сожгли. Вонь стоит. Дождик накрапывает, смеркается. Устали смертельно. Шансов добраться до базового лагеря нет. Дождь разошелся. Боковое стекло выбито. Заткнули карематиком. Допили водку. Сидят такие Дон Жуаны…
— Слышишь, Вова, а презики-то взял?
— Да вон, полный бардачок.
Достает, как будто вытягивает пулеметную ленту. Начинают хихикать. А потом уже просто хохочут.
На презервативах красуется печальная надпись: «Голубая луна»…
ОБРЯД ХОМУТАНИЯ
Музейное дело — это не бизнес.
Это приобщение народа к национальной и мировой культуре.
В Ярославле живет Джон Мостославский. В прошлом артист оригинального жанра. Джон всю жизнь коллекционировал все. И, закончив выступления, решил открыть музей. Как-то сумел договориться с администрацией, и ему дали помещение на набережной. Джон снес туда все. Музей называется «Музыка и время».
Но музей — дело хлопотное и затратное. Сам знаю. И Джон долго искал выход. И нашел. Он изобрел… древнерусский обряд хомутания. И воплотил. Пока что в масштабах Ярославля. Джон сумел донести доверчивым ярославцам, что хомутание делает брак более крепким и долговечным.
Обряд не сложен. Приблизительно это выглядит следующим образом. Невеста надевает на жениха старый потертый хомут. И пока он смирно стоит в этом хомуте, ей дают колокольчик, и она этим колокольчиком над женихом трясет. И все. Вроде как охомутались. И за все про все семьсот рублей. Просто даром. А потом идут к Джону, пьют чай и фотографируются. Все включено.
И так ярославцам полюбилось это нехитрое действо, что просто жениться через ЗАГС уже вроде бы и не канает. Можно, конечно, и обвенчаться. Но без хомутания оно как-то несерьезно получается…
И, надо сказать, очередь стоит. Хомутаются с утра до вечера. По записи.
Ну а что, людям нравится. Молодец, Джон.
ПОСТУПОК
Гвозди бы делать из этих людей…