Невыносимая легкость бытия

А напоследок - лучше помолчать. Нельзя же надышаться перед смертью. Увидимся, не встретимся - как знать? Все благо. Уж давно написан "Вертер".

А напоследок - лучше не глядеть. Пускай уж память зрение обманет. Чтоб петь потом и плыть, чтоб плыть и петь... А впрочем, уж давно написан "Гамлет".

Да все уже написано давно, Да все уже как будто все равно. Последний вздох так беспечально-нежен.

И, собственному сердцу вопреки, Не вскину глаз, не подниму руки... Не удержать. Конец-то - неизбежен.

Мне бы родиться лет двести назад, Мне бы за веером прятать свой взгляд, Мне бы по старому парку ходить, Мне бы записочки в муфте хранить.

Мне бы усадьбы с колоннами сень, Мне бы играть на рояле весь день, А вечерами сидеть у камина И наблюдать за огня пантомимой.

Мне бы в домовую церковь ходить, Мне бы - открыто! - молитвы творить, Мне б на погосте старинном лежать... Ну, а тебе обо мне тосковать.

Все время жду: звонка. Прихода, чуда, Тех дней, когда мне легче будет ждать. Все время верю, что счастливой буду, А счастье есть уже. Лишь удержать Его в руках так бесконечно трудно! К груди прижать - задушишь невзначай, Разжать ладони - снова догоняй, И снова ждать: звонка, прихода, чуда... Так ждать? Сама хотела - получай.

Тебе не наскучило рифму двойную На счастье и горе свои подбирать? И шарить в словах, наугад и вслепую, Найти, и отбросить, и шарить опять? Чем в юности ранней тебя опоили, Что бродит отрава доселе в крови? Чему и зачем тебя в жизни учили, Коль помнишь ты только напевы свои? Тебе бы не женщиной надо родиться, Коль только и можешь, что плакать да петь. А сойкой, кукушкой, иволгой-птицей, Отпеться, отплакаться - и улететь Все, сердце мое. Я иду спать. И ждать - звонка.

Не упусти, не пропусти мгновенье, Когда хотеть и мочь почти одно. Когда прозренье высшее дано И вспышкой озаряет вдохновенье. Не упусти. Дымящийся огонь Раздуй, пока дыхания хватает. Пусть он до дна, до кости прожигает Беспомощную, нежную ладонь. Не упусти. Пока ещё не поздно Дыши взахлеб. Пиши, люби - взахлеб. Еще чуть-чуть и наконец пробьет Твой час. Тот самый. Долгожданный. Звездный.

Как поздно все приходит! Ненамного Ты опоздал: всего на жизнь мою... Нет, никого ни в чем я не виню, Мой пройден путь - дорога как дорога. Но сколько перепутий позади, Распутиц, переправ и перекрестков... И поздно возвращаться... Пощади! Сменить дорогу прежде было просто Я простоты не вижу - впереди.

Да, это правда так нелепо Все, что из глины боги лепят. И этот суетливый лепет Так неизбежно канет в Лету. Слова застынут на лету В прозрачном воздухе над нами Сплетенье клятв и начинаний, Как рыбки мертвые во льду: И "Слава" мы произнесем, благодаря лишь за потери, За то, что что-то не успели, Не допустили в милый дом, За то, что стекла запотели И чистый инея узор нам ограничил кругозор. Зачем мне память прежней боли? Все это правда, но не боле

Как мало тех, с которыми на "Вы" И - откровенно. Боже мой, как мало! Сердечность "ты" когда-то означало, Теперь не значит ничего, увы. Как много тех, с которыми на "ты" И - лицемерно. Боже мой, как много! А фамильярность - это так убого, На "Вы" куда воз-вы-шенней мечты.

Предчувствия меня не обманули Их не было предчувствий. Не могло Их быть - тогда. Как дети, протянули Друг другу руки. Все само пришло. Стихи, стихи! Кому, как не поэтам, Знать колдовскую силу стройных строк? А я стихи писала до рассвета И их тебе читала - как урок.

И с каждой новой встречей крепче, туже Затягивала узел роковой... Стихи, стихи! Изящность этих кружев Перехватило горло мне петлей.

Предчувствия меня не обманули: Я слишком поздно вспомнила о них. Мы друг на друга пристально взглянули И мир вокруг настороженно стих.

Да, каждый мерит ближних по себе, Им ищет уголок в своей судьбе. Мозаика не из простых. Но все же Всяк в центре мнит всегда себя. Я тоже.

А я, пожалуй, первый раз не знаю, Какие строки выведет перо. Спокойна, да. Но, видишь, все равно Пишу стихи. А, значит, понимаю, Что все не так-то просто и легко, Как представлялось нам совсем недавно. И в рамки заурядного романа Не входит, как ни странно, ничего.

А вспоминать Шекспира и Ростана Еще один пустой самообман. Своей рукой писать придется драму, Комедию, трагедию, роман.

Все уже написано давно, Повторяться буду я невольно. Только ведь не будет все равно: В рифму больно, иль не в рифму больно. Новая поэма иль сонет Все равно уже покоя нет.

Не обманывая друг друга, Мы обманываем себя. Далеко до седьмого круга, Если первый пройти нельзя.

И тогда остается только Гроздь рифм в пустоту ронять Ведь в стихах утешенья столько Что другого - не занимать.

Все чаще чувствую усталость, О ней все реже говорю. Моя судьба - песчинки малость В созвездьи судеб. Но - горю.

Кому-то, может быть, звездою, Кому-то, может быть, костром. Давно стал крепостью мой дом, А башню я все так же строю.

Все отрешенней, все мудрей, Все выше, все непримиримей... Как падать буду я красиво На грудь холодную камней!