Невыносимая мисс Пэг

Только сейчас, вдохнув немного утреннего воздуха и ощутив тепло солнечных лучей, я смогла предположить, что все может оказаться не так уж страшно. Самообман? Пусть, но без надежды на хорошее не стоит и с кровати подниматься, чтобы начать новый день. Я позволила себе взглянуть на тех, кто меня сопровождал. Два почти совершенно одинаковых человека с непримечательными лицами, не злые, не добрые. Оба высокие, поджарые, сдержанно серьезные. И сначала может показаться, что они безучастно выполняют поручение своего босса, но первое впечатление часто обманчиво. Внимательные глаза осторожно осматривали округу, будто мужчины привыкли быть наготове, будто ждали угрозы из-за каждого угла. Внешне кажущиеся спокойными, эти двое были напряжены и сосредоточены до предела. Привычка или они действительного чего-то ждали? Но чего? Что меня кто-то бросится отбивать? Чуть не рассмеялась нервно. Некому меня защитить. По крайней мере, здесь, в Париже.

Еще раз бросив взгляд на машину, подумала, что выбор подчиненных Дюваля вполне объясним. Автомобиль не выделяется из общей массы, стоит не очень дорого, прост в обращении, надежен. Признаться, я немного интересовалась автомобилями, всегда хотелось сесть за руль. С волнением и интересом следила за Джорджем Естиенном, решившим пересечь пустыню Сахару на «Рено НН». Автомобиль преодолел семнадцать тысяч километров без каких-либо повреждений и неполадок. Вот какой марке я бы отдала предпочтение, если бы собралась приобрести транспортное средство.

– Прошу, – пригласил человек Дюваля и мысли о пустом и праздном тут же улетучились.

Путь до обители одного из сильных мира сего пролегал через Люксембургский дворец, площадь Поля Клоделя, а потом и по бульвару Сен-Мишель. Автомобиль притормозил у дворца аббатов Клюни, в котором сейчас находился музей Средневековья, и я недоуменно посмотрела на мужчину, сидевшего рядом со мной на заднем сиденье. Видимо, мсье Дюваль не берет на службу пустоголовых недотеп, потому как оба конвоира тут же поняли причину моего изумления.

Открыв дверцу и предложив руку, один из них негромко пояснил:

– Мадам Дюваль с некоторых пор поддерживает музей, удовлетворяет его нужды и спонсирует реставрацию. Правительство на таких условиях позволило семье жить в особняке, на какое-то время закрыв его для посещений.

Я невольно подняла голову на зубчатую стену, опоясывающую здание, и затаила дыхание. Этот шедевр архитектуры когда-то принадлежал аббату Клюни, который возглавлял какой-то значимый орден. Я не очень хорошо помнила какой, да и не уверена, что сейчас было подходящее время вспоминать.

Мы вошли в резную деревянную дверь и направились к входу в здание. Насколько я знала, особняк не раз переделывался и уже после столетнего владения монахами, был передан епископу, который в свою очередь сделал из него резиденцию. Именно этот епископ в процессе перестройки добавил множество готических и ренессансных элементов.

Здание всегда казалось мне таинственным, скрывающим множество секретов, обладающим потрясающей историей, которую непременно хочется услышать. Возможно, у камина с бокалом грога в руке. По дороге я рассматривала фасад с двумя рядами окон и шестиугольную башню. Декор на башне, балюстраде и слуховых окнах как раз и был выполнен в чарующем готическом стиле.

Я много слышала об этом месте и не раз видела его, проезжая мимо, но так и не нашла времени посетить музей, располагавшийся на обоих этажах, а также термы, которые сохранились в более или менее первозданном виде и были наследием римской эпохи.

Один сопровождающий остался со мной, второй в авто. От того, что стражей на одного убавилось, спокойнее не стало, поскольку опасалась я вовсе не их. Мужчина открыл входную дверь и пропустил меня вперед.

Первый этаж с хаотично расставленными экспонатами встретил нас абсолютной тишиной, я бы даже сказала, могильной. От каменных стен с гобеленами и картинами веяло холодом. В голове пронеслась мысль: «И кто станет жить в музее?» Мой конвоир повел меня дальше. Второй этаж оказался более приспособленным для жизни. Как я поняла, Дювали на какое-то время убрали экспонаты и кое-что переделали для своего удобства. Это, конечно, похвально, что они пытались сохранить музей и даже улучшить его состояние, но какая необходимость такому именитому семейству тесниться в музее, когда Париж кишит более подходящими и роскошными особняками?

Здесь уже ощущалось присутствие жизни. Мимо проскользнула горничная, которая, заметив меня, тут же как по команде опустила глаза и сложила руки на переднике. Чем ближе мы подбирались к временному хозяину особняка, тем некомфортнее мне становилось. Позвоночник будто льдом покрылся и вместо оттаявших капель по коже бежали неприятные колючие мурашки. Было что-то в этом месте, не знаю, изначально обитавшее или внесенное Дювалями, что заставляло волосы на затылке шевелиться.