Невыносимая шестерка Тристы (ЛП)

Мы сидим в гостиной, сумочки уже готовы, а стилисты колдуют над нашими с Крисджен прическами. Эми достает из сумки фляжку и добавляет водки в свой коктейль.

— Хочешь немного? — спрашивает она, толкнув стакан передо мной и пытаясь вести себя так, будто мы все еще подруги, хотя едва сказали друг другу пару слов с тех пор, как я угрожала ей. Не хочется обдумывать, почему не прошу ее уйти, но я знаю ответ на этот вопрос, и поэтому мне невыносимо смотреть на себя в зеркало.

Я качаю головой, мои пальцы зависают над клавиатурой телефона.

Не приходи, печатаю я, но не нажимаю на кнопку «Отправить».

— Наверное, ты права, — Эми отодвигает бокал и забирает напиток себе. — Если я начну, то не смогу остановиться и отключусь уже к восьми.

Но я молчу, пока она продолжает болтать. Я смотрю на экран и пытаюсь заставить себя нажать на чертову кнопку. Сказать Каллуму Эймсу, что не хочу, чтобы он сопровождал меня сегодня вечером: это ее место. Что он не более чем пустая трата моего времени.

Вообще, все это пустая трата времени. Я ненавижу свои волосы. Мне даже не нужно смотреть в зеркало, я и так представляю, как каждая прядь убрана с шеи и лица и заколота в аккуратный, скучный маленький пучок на затылке. Из-за матовой помады я чувствую, насколько сухие у меня губы, и уже почти прошу Эми дать мне этот чертов напиток, чтобы притупить боль от платья на вешалке позади меня.

— Все нормально? — уточняет Дженни, стилист.

Прижимаю телефон к ноге, я не в настроении лгать, поэтому просто молчу. Я опускаю взгляд, смотрю в экран, снова проверяю громкость и сообщение.

Меня не волнуют волосы. Я звонила, писала… Она не отвечает. Каждый раз я сразу перехожу на голосовую почту, а это значит, что ее телефон либо выключен, либо мой номер заблокирован.

Мне пока не хватает смелости проверить социальные сети. Тошнота подступает к горлу, потому что я знаю: там она тоже отрезала нас друг от друга.

Но прямо сейчас лучше не знать это наверняка.

Я вздрагиваю и тихо всхлипываю.

— Дамы, — Дженни хлопает меня по плечам. — Пойдемте принесем девочкам какие-нибудь закуски.

Стилисты уходят, а я листаю ленту «Тиктока» и нахожу видео со вчерашнего спектакля на аккаунте Руби. Лив стоит в центре сцены, знаменитый монолог Меркуцио ударяет мне в сердце, как кирпич. Боже, у нее талант: она заставляет тебя забыть, что ты смотришь пьесу. Надеюсь, Лив не видела меня прошлой ночью. Все время мое сердце билось где-то в горле.

Эми заглядывает в мой телефон.

— Некоторые смеются над ее вчерашним выступлением.

— Неправда, — Крисджен допивает коктейль и смотрит на себя в зеркало. — Я слышала, что она справилась с ролью. Лизбет разозлилась и написала в снэпчате, что «кто-то» затмил всех на сцене, но все понимают, кого именно она имела в виду.

Я хочу спросить Крисджен, видела ли она Лив или говорила с ней. Последнее время Крисджен часто приходит к ним домой.

— Но, естественно, все защищают неудачницу, — добавляет Эми, — говоря: «Эй, вот я и моя подруга-лесбиянка для галочки, чтобы показать, что я толерантна и у меня более высокие моральные принципы и важное мнение о мировых проблемах».

Боже, заткнись уже. Я сжимаю кулаки, про себя требуя от нее, чтобы она заткнулась, но я не скажу этого вслух, ведь так? Потому что я боюсь. Я боюсь этой точки невозврата, но почему? Это стоит мне отношений с Лив.

Это стоит мне всего.

Глядя в зеркало, я протягиваю руку и начинаю распускать волосы. Я вытаскиваю шпильки, лак для волос вначале удерживает пряди, но они все равно распадаются одна за другой, пока все локоны не рассыпаются по плечам.

— Эй, — слышу я голос Крисджен.

Эми встает рядом со мной.

— Клэй, что ты делаешь?

Вынув оставшиеся шпильки, я трясу головой и снимаю бриллиантовые гвоздики, которые дала мне бабушка.

Я надену платье. И пойду на бал. Но на этом все.

— Нет! — кричит кто-то.

Я вздрагиваю.

— Повторяю, мы не ожидаем никакой доставки, — раздраженно произносит Марни. — Как вы прошли через ворота?

Эми и Крисджен стоят позади меня, наши взгляды обращены в коридор, но мы не видим того, кто стоит за дверью.

Но затем раздается голос:

— Клэй Коллинз! Ты дома?

Я вскакиваю со стула, поплотнее запахиваю халат, заворачиваю за угол и вижу Айрона Джэгера, стоящего у входной двери. Он в своей обычной белой футболке, заляпанной жиром, на лбу блестит пот. И держит две большие коробки.

— Может, поможешь? — упрекает он меня и косится на Марни, который не дает ему пройти.

— Марни, все нормально. — Я иду к Айрону и забираю коробку. — Что это?

— Да хрен его знает, — он едва делает три шага внутрь, прежде чем бросает другую коробку на пол передо мной. — С остальным разберешься сама.

Развернувшись, он уходит, дверь за ним захлопывается, а я все так же стою с коробкой в руках.

— Это было странно, — заключает Эми.

Лив попросила его? Я смотрю на коробку, имя Лавинии написано буквами лавандового цвета в центре большой белой коробки. Эта выше второй, и они обе разной формы.

— Что там? — интересуется Крисджен.

Я опускаюсь на колени, ставлю ее рядом с той, которую уронил Айрон, и открываю первой.