Невыносимая жестокость

Он выразительно посмотрел на судью и, дождавшись, когда она кивнет головой, проследовал на свое место.

К этому времени пот ручьями лился уже не только по груди, но и по спине, животу и даже ногам Рекса до самых носков. «Это крушение», — повторял он про себя.

Судья Мансон, бросив на Майлса не слишком приветливый взгляд, перешла к следующему пункту, предписанному процедурой.

— Мистер Мэсси, у вас есть вопросы к истице? — По тону, каким был задан вопрос, всем стало ясно, что дальнейшее разбирательство представляется судьей пустой формальностью и бесполезной тратой времени.

Рекс чувствовал себя так, будто его приковали к рельсам и пустили на него паровоз с неисправными тормозами.

«Это крушение».

Хорошо еще, что Нина не приперлась сюда, а осталась дома, подумал он. У нее, по крайней мере, есть, где остаться. А вот у него дома больше нет, как нет и банковского счета. Все его активы были заморожены, а имущество описано. Бизнес завис на грани краха. Еще пара дней — и он рухнет.

Майлс не торопясь поднялся и сказал:

— Да, ваша честь, у меня есть вопросы.

— Ну что ж, приступайте, — недовольно буркнула судья Мансон, демонстративно посмотрев на часы.

Когда Майлс подошел ближе к Мэрилин, та поспешила спрятать лицо в носовом платке. Словно сочувствуя ее переживаниям, Майлс не стал сразу донимать ее вопросами, а дал несчастной женщине проплакаться и хоть чуть-чуть успокоиться. Он стал прохаживаться взад-вперед по залу и вдруг достаточно неожиданно продекламировал:

— «Брось клятвы, лесть, притворные печали. Там не пробьешь, где сердце крепче стали…»

Мэрилин явно не ожидала такого начала и была недовольна тем, что ее застали врасплох. Остановившись и обернувшись к ней, Майлс поинтересовался:

— Вам знакомы эти строки, миссис Рексрот?

Мэрилин напряженно прищурилась и бросила быстрый взгляд на Фредди. Опытный адвокат, он уже и сам почуял что-то неладное и вскочил на ноги:

— Протестую, ваша честь!

К этому времени выражение скуки на лице судьи успело смениться некоторой заинтересованностью.

— На каком основании? — оживившись, спросила она.

— Ну… — Фредди замялся. — Цитирование стихов… В конце концов, здесь зал суда, а не литературный кружок. Я расцениваю поведение адвоката ответчика как неуважение к суду.

Чтобы не ставить судью в двусмысленное положение, Майлс поспешил разрядить обстановку.

— Позвольте мне перефразировать. Миссис Рексрот, «сними же с сердца моего осаду…» Как долго способно выдерживать осаду ваше сердце?

— Протестую! — взвыл Фредди. — Ваша честь, такое поведение я расцениваю как сексуальное домогательство. Ну, может, не домогательство… но, во всяком случае, это бестактность и фарс.

Рекс икнул и, обернувшись к Ригли, издал звук, напоминающий предсмертный хрип. К его удивлению, из-под очков скромного помощника адвоката на него смотрели веселые, как будто даже смеющиеся глаза. Этот взгляд словно говорил ему: «Ну что ты паришься? У нас ведь все схвачено!»

Такой оптимизм привел Рекса в недоумение. Он подумал, уж не относится ли адвокатская контора «Мэсси и Мейерсон» к мафиозным структурам, как в этом фильме с Томом Крузом… да, в «Фирме».

Тем временем в зале вновь раздался голос Майлса, который, казалось, был готов ну просто на любой компромисс.

— Уже перефразирую, ваша честь, — заявил он, прежде чем судья успела принять решение. — Миссис Рексрот, вы когда-нибудь влюблялись?

Мэрилин просительно посмотрела на Фредди, но тот лишь едва заметно развел руками, давая понять, что не может найти оснований опротестовать такой вопрос.

— Да, конечно, я влюблялась и любила. Избавлю вас от необходимости задавать следующий вопрос: я любила Рекса. Это было самое большое чувство в моей жизни.

Рекса словно кто-то уколол. Он вздрогнул. Ему показалось, что где-то впереди, в конце этого страшного черного туннеля мелькнул слабый лучик света. А может… может быть, все еще удастся уладить? Может быть, она согласится на примирение, и мы снова двинемся вдаль по колее нашей жизни, словно два сцепленных вагона?

Майлс, однако, был настроен скептически. Не проникнувшись столь трогательной надеждой, он продолжал гнуть свою линию:

— И вы всегда любили его?

На залитом слезами лице Мэрилин отразилась легкая улыбка.

— Любовь и размышленье не дружны; лишь те, чья страсть внезапна, — влюблены, — продекламировала она в ответ.

Майлс почти нежно улыбнулся ей и проникновенно уточнил:

— Значит, вы заявляете под присягой, что полюбили Рекса Рексрота с первого взгляда, или, говоря точнее, с первого дня вашего знакомства?