Невыносимые противоречия (СИ)

Лагерь был старым, бог знает сколько лет пустовал. Деревянные лавки и стол посреди поляны делал место похожим на площадку для пикника. Консервы в ямах, обозначенных десятисантиметровыми колышками, утратили срок годности пять лет назад. Фло и Альба вскрыли две банки на пробу, сунули друг другу под нос и сделали вывод, что соленная фасоль не испортится даже если двести лет в земле пролежит. Вместо матрасов использовали мешки для строительного мусора, спешно набив их листьями.

После ужина у Луизы вздуло живот, а косяк с травой разбудил тревогу. Из разговоров она поняла, что они недалеко отошли от плантации Карлоса. Всего две мили, а Луиза уже скучала по мягким диванам и теплой воде.

Утром Карлос спросил Луизу про одежду. И она испытала презрение к наркотороговцу. Сейчас окруженная темным лесом, она уже не понимала этого презрения. Вспомнилась история о шлюхе, которая возила кокаин в Америку в грудных имплантантах. Над ней посмеивались и одновременно о ней говорили с уважением. Она была полезной, нужной, незаменимой. Не то что Луиза. Она напомнила себе, что из-за ее внешности Карлос не доверил бы ей переход границы. Но возможно, Луиза сможет стать полезной и незаменимой другим способом.

- Годо? - Луиза огляделась, она не хотела, чтобы кто-то ее услышал. - Я хочу поговорить с тобой. Наедине.

Они сидели у тлеющего костра. Первый круг образовывали люди из отряда Годо, второй - бывшие заключенные.

Глядя на Луизу, Годо сонно моргнул. Если у Луизы от марихуаны повысилась тревожность, на Годо, похоже, трава навевала сон.

Он встал и перешел к ящикам.

- Говори, - сказал он, присаживаясь на один из них.

- Я не поблагодарила тебя и твоих людей за освобождение. Спасибо.

Годо отечески похлопал ее по колену и хотел встать, но Луиза удержала его.

- Меня зовут Луиза Гудисон, я американка. Мой отец ученый. Мы приехали в Лумбию по приглашению президента.

Перехватив взгляд Годо, теперь он слушал ее внимательно, Луиза продолжала:

- Я решила ты должен это знать. Я слышала, что Шеннон Элвуд используют как заложницу. Её хотят обменять на политических заключенных.

Годо молчал.

- Я могу быть твоей страховкой. Если тебя арестуют. Если арестуют кого-то из твоих людей. Меня всегда можно обменять на твою свободу. Нужно просто связаться с президентом и договориться об обмене. Мой отец большая шишка.

О, дьявол, она что говорит как Гелиос? Неважно, она больше не будет пушечным мясом. Луиза вспомнила, как упал мужчина с перебитым носом, как вывалилась из грузовика Конни. Пару сантиметров и пуля могла попасть в Луизу.

- Я могу быть твоей страховкой. Страховкой каждого в этом отряде, - повторила она.

Годо ничего не ответил, лишь помассировал переносицу. Точно так же он массировал переносицу, когда Карлос уговаривал его напасть на склад. Потер переносицу, а потом напал. Луиза сочла этот жест достаточной гарантией. В следующий раз Годо подумает, прежде чем посылать её в бой. Луиза глубоко вздохнула, на большее она не рассчитывала.

***

Когда Карлос говорил о Нандо, что он не выходил из леса сорок лет, Луиза представляла себе командира партизан как беззубого морщинистого старика. Типа долгожителей из книги рекордов Гиннеса. Не ожидала, что он окажется двухметровым крепышом похожим на бывшего баскетболиста. В пику габаритам голос у него казался мягким за счет шепелявых смазанных "р". Пожимая Годо руку, Нандо улыбался. Он обрадовался гранатомётам, по пути Годо припрятал один ящик в лесу. Нандо покивал заключенным.

Лагерь Нандо был самым большим, какой Луиза видела до сих пор. Он состоял из двух частей. Четыре искусственно созданные поляны отделенные друг от друга лесной полосой в двадцать шагов.

В лагере Нандо было много женщин. Луиза видела и детей. Рядом со взрослыми в камуфляже босые дети в обносках напоминали выходцев из племени пигмеев. Луиза видела женщину, кормившую грудью младенца, и слышала, что неделю назад она родила ребенка в джунглях без медицинской помощи.

А еще Луиза видела заложников. Около двадцати человек поделенные на четыре группы. Солдаты, французские туристы. Видимо, их привели недавно, потому что на отобранных у них цифровых камерах еще не закончились карты памяти: то тут то там щелкали вспышки. А вечером партизаны толпились около трех ноутбуков в лагере, чтобы выложить фото в интернет. Говорили, что интернет покрытие джунглей обеспечивает какой-то иностранный спутник. Международные спутники организаций типа Международной Амнистии.

Мимо навеса французов Луиза ходила к реке каждое утро. И лишь на третий день поняла, что старается не смотреть на заложников. Сгорбленные спины, грязная одежда, цепи на щиколотках, руки, обхватившие плечи.