Невыносимые противоречия (СИ)

Водитель в машине впереди выкинул окурок и зажег новую сигарету. Теперь когда машины едва ползли, дым сигареты облаком стелился над землей, Генри ясно чувствовал запах табака с добавление ментола. Видел фантики валявшиеся в траве у обочины. Видел прогалины.

Франц посмотрел на часы. Водитель покрутил тумблер приёмника, ища сообщение об аварии. Толстая женщина прошла мимо машины. Генри заметил, что на ногах у нее резиновые пляжные шлепанцы. Водитель нажал на тормоза. Теперь они стояли, все больше людей проходили мимо. Из приемника неслась бурда про пробки, но шоссе к аэропорту не упоминалось. Генри показалось или кто-то из проходивших мимо сказал "Бомба"?

Глянув на Генри, Франц открыл дверь.

- Возьми сумку, - подсказал он.

Они вышли на дорогу и оказались среди людей. Вокруг вытягивали шеи, оглядывались, говорили по телефону.

- У меня самолет через час, - сказал мужчина с покрасневшим лицом.

- Мой отец прилетает через два.

У толпы был свой ритм. Неуверенное движение. Шаг вперед и два назад. Несколько человек сошли на обочину, чтобы обогнать течение. Но земля была слишком мягкой и вязкой, потому двигались они ненамного быстрее остальных. Франц вскинул сумку на плечо и выставил его вперед. Как щитом прокладывал сумкой себе путь через толпу. Генри старался не отставать. Несколько человек обматерили их, несколько пристроились за ними. Держась за спиной Франца, Генри не сразу заметил полицейские и пожарные машины. Они перегородили дорогу. Полицейские с гудящими и пищащими рациями отгороились от людей заборами. Около одного из них стояла женщина. На руках у неё надрывно плакал младенец

Франц нырнул под ограждение. Грузный, косолапый полицейский с желтым лицом поднял автомат. Генри затаил дыхание, в джунглях если человек поднимал автомат, в девяти из десяти случаев он стрелял.

- А ну назад!

- Я Франц Варгас, сын президента, - на всякий случай Франц поднял руки.

- Господин Варгас? - моргнул полицейский.

- Да, я спешу в аэропорт, мой рейс через час. Что происходит?

К ним подтянулись еще двое полицейских. Один попросил у Франца документы. Взглянув на его паспорт, полицейские извинились, перебивая друг друга. Генри стоял около заграждения, сзади напирала толпа, и чувствовал как по его спине струится пот.

- Мне нужно в аэропорт, - напомнил Франц.

- К сожалению, невозможно.

- Ничего не выйдет.

- Произошел взрыв.

Люди за спиной Генри заволновались, кто-то толкнул его локтем. Со всех сторон полетели вопросы:

-Где именно взрыв? Какой терминал? Есть пострадавшие? Когда случился взрыв?

Вопросы и предположения:

- Это диверсия из трущоб. Освободительная Армия. Тайная полиция устроила зачистку. Это провокация, военные сами подкладывают бомбы, чтобы обвинить во всем террористов из трущоб.

- Кто это сказал? - прорычал грузный полицейский.

- Идём, - Франц перемахнул через ограждение, схватил Генри за руку, как в торговом центре и потащил на обочину.

- Что они сказали? - спросил мужчина, развалившийся с сигаретой в траве.

- Аэропорт закрыт, - выдохнул другой в затылок Генри.

- Надолго?

- Никто не знает.

- Рейсы отменили? Все? Только на сегодня?

Зайдя по колено в траву, Генри обернулся на дорогу. Мужик с перебинтованной рукой смотрел им вслед. Он не был похож на шестерок Варгаса, но взгляд его был таким же цепким. Липким? Волнуясь, толпа подалась вперед, началась давка. Один человек осел на землю, сосед толкнул его коленом в висок.

- Генри, - Франц тронул его за плечо.

- Почему они не сходят на обочину? - Генри смотрел на толкающихся перед ограждениями людей и чувствовал, как сердце колотится в горле.

- Сейчас сойдут, идём.

Вокруг в траве валялись жестянки, куски бумаги и целлофана.

- Завтра будет другой самолет, - сказал Франц и достал телефон.

Генри рассматривал его профиль на фоне неба, пока он объяснял кому-то что ему нужна машина, объяснял где они. Поле с сорняками размерами с концертный зал лежало между двумя шоссе. Позади гудела толпа. Впереди, поднимая облака пыли, мчались машины.

- Нас заберет Рамирес. Нужно идти на запад ко второму съезду. Если не будет пробок, Рамирес приедет через двадцать минут. Это трасса на Хену. Здесь всегда полно грузовиков.

Франц говорил и говорил. Будто хотел успокоить Генри. Его ровный голос и тон и правда утихомирил сердцебиение Генри. Глядя себе под ноги, он попытался вспомнить Бостон. Что в городе стоило показать Францу? С большим трудом, как из темного колодца Генри выловил из памяти Мост Лонгфелло. Кажется, рядом был хороших отель. Но к ужасу Генри названия ускользали от него. В качестве упражнения он вспомнил улицу на которой жил, но не сумел вспомнить названия улиц, где находилась его школа, театр Шеннон, клиника.

Когда они дошли до второго съезда, Рамирес уже поджидал их. Курил на водительском сидении желтой как куриная слепота развалюхи. Франц улыбнулся ему. Сегодня Рамирес выглядел еще более больным, чем два дня назад в участке. Серое лицо, покрасневшие глаза, морщился едва ли не при каждом движении.