Невысказанное

— Только одно: что вчера я был очень впечатлен тем, как разумно ты себя повела, — сказал ей Роб. — Многих молодых людей мысль о столь большой силе, находящейся в их руках, соблазнила бы. Но ты понимаешь, что магия тебе не принадлежит. Хотел бы я, чтобы Джаред понимал также ясно, но он ослеплен вашей связью. Я был так рад, что ты осознала, эмоции, приходящие вместе со связью, не настоящие.

Кэми свирепо смахнула листья ивы с камня.

— Не настоящие? — спросила она, стараясь говорить безразлично.

— Не совсем настоящие, — уточнил Роб. — Как они могут ими быть? Такая связь кого угодно заставит чувствовать близость с кем угодно. Ваша — это худший вид, который я могу вообразить. Все виды связи, о которых я слышал, подразумевали хоть какой-то элемент выбора. А вы были детьми.

Кэми посмотрела на движение у кухонного окна и подумала о том, что сделали их матери.

— Мой мальчик одинок и восприимчив, а теперь, когда вы вместе, через тебя магия хлынула к нему потоком. Я не удивлен, что он так взбесился, когда мы предложили разрыв. Но ты умнее. Ты здраво понимаешь, что связь, которую вы ощущаете, основана ни на чем, кроме неправильного обращения с магией, и любая сила, которую ты получишь, будет испорченной и не твоей по праву.

Джаред был одинок. Она знала об этом всю свою жизнь, что она — единственное, что важно для него.

— Меня не интересует никакая сила, — рявкнула она.

— Конечно-конечно, — успокаивающе сказал Роб Линберн.

Он вывел Кэми из себя. Она не хотела слышать, как он говорит ей, какая она зрелая, хваля ее, потому что считал, что благодаря этому она станет вести себя так, как хочет он. Только вот он уже дважды назвал Джареда «своим мальчиком» и, кажется, это и подразумевал. Он приводил ее в ярость, но, возможно, хотел сделать как лучше для Джареда. Как и она.

— Я верю, что Вы беспокоитесь о Джареде, — сказала Кэми.

— Это так, — сказал Роб. — Покажи мне, что ты тоже беспокоишься.

— Я сказала Джареду, что это нечто, что, возможно, я хотела бы обдумать, — медленно продолжила она, ради Джареда стараясь быть благоразумной. — Он и слышать этого не хотел.

Роб посмотрел на нее, и дуновение холодного воздуха пробралось за воротник ее толстого халата. На мгновение он выглядел, как наводящий ужас чародей, способный управлять ветром и тенями.

— Но это не его решение, — сказал он. — А твое.

* * *

— Это часть того, почему чародеи не любят обладать источниками, — объяснила Кэми Анджеле и Холли днем. — Вероятно, источник может в любое время сказать: «Прости, приятель, ты отрезан», но когда они соединены, чародей не может от этого избавиться.

— Я говорю тебе сделать это, — сказала Анджела, голос которой эхом отразился по коридору.

Кэми и Холли обе огляделись вокруг, не услышал ли кто-нибудь, но люди просто шли на свои уроки, не имея ни о чем понятия.

— О, нет, она не могла этого сделать! — сказала шокированная Холли. — Это было бы таким предательством.

Именно это Кэми и сказала Робу. Он не согласился: казалось, что он уверен, что это спасет Джареда от предательства в дальнейшем, когда Кэми привыкнет к обладанию властью над миром и над Джаредом. Он взбесился, когда она отказалась.

— Холли права, — сказала Кэми. — Кроме того, Джаред тоже был прав. Небезопасно сейчас рвать связь, не тогда, когда она может спасти одного из нас. Однажды она уже спасла меня.

— А еще есть такое прекрасное, новое изобретение, — сказала Анджела. — Устройство, которое ты можешь носить с собой в сумочке или даже в кармане, и, используя его, можешь общаться с людьми на расстоянии и дать им знать, что ты находишься в опасности. Не только с людьми: ты также можешь позвонить в полицию! Слышала, что его очень даже легко использовать.

Холли, стоявшая близко к Анжеле, толкнула ее локтем в бок. Кэми ей благодарно кивнула.

— Ладно, — нелюбезно сказала Анджела. — Но если ты сейчас не собираешься этого делать, когда-нибудь тебе придется. Скажи ему, что сделаешь это, смягчи удар, выбери время или что там тебе нужно сделать, но ты не можешь и дальше так жить, Кэми. Не вечно же.

— Она сама может это решить, — сказала Холли и зацепилась рукой за руку Анджелы. — Кроме того, пока вы стоите тут и формулируете закон, мы опоздаем на Политологию.

— Я от вас, народ, устаю, — сказала Анджела. — И имею в виду практически буквально. Я хочу прилечь. Ну, я думаю, что для этого Политология и нужна.

— Слюней на конспекты не напускай, — сказала Холли и увела Анджелу прочь.

Они смеялись, пока шли, и Кэми почувствовала слабый, неоправданный приступ ревности. Анджела была ее лучшей подругой, а не Холли. Анджела всегда вполне ясно отдавала предпочтение компании Кэми, открыто выражая неприязнь к чьей-либо еще; если Анджеле нравился кто-то другой, Кэми не могла не переживать, что ее заменят. Не то, что она могла читать мысли Анджелы и быть уверенной, что она все еще занимает место ее лучшей подруги.

Кэми покачала головой и поднялась наверх, в штаб.

Холли и Анджела не упомянули еще одну важную для Кэми причину не рвать связь.

Без нее кем я буду для тебя? Обыкновенной девчонкой.