New World, Inc.

Это поведение было настолько ужасным, а картина, которую оно вызывало, настолько наглядной, что стало определяющим выражением характера Гилберта, хотя оно было гораздо более экстремальным, чем любой его поступок до или после. Возможно, реагируя на критику, Гилберт пытался оправдать свои действия. "Ни один покоренный народ никогда не станет добровольно повиноваться из-за любви", - сказал он Сиднею, - "а скорее из-за страха". Королева, надо полагать, согласилась. В Дублине 1 января 1570 года Сидни посвятил Гилберта в рыцари за его заслуги перед Англией.

Вскоре после церемонии посвящения в рыцари Гилберт вернулся в Англию, его мечта о коммерческом ирландском поселении осталась нереализованной, но провал его колониальных амбиций не ознаменовал собой конец усилий Англии по восстановлению суверенитета Елизаветы в Ирландии. Более того, эта цель стала главной в повестке дня Тайного совета в феврале 1570 года, через месяц после возвращения Гилберта в Англию. Совершенно неожиданно папа Пий V издал буллу, или папский эдикт, объявляющий Елизавету еретичкой и требующий, чтобы католические подданные отвергли ее как свою законную королеву. Это было больше, чем отлучение от церкви, - по сути, это была христианская фетва. С этого момента Елизавета жила в страхе перед нападением и даже убийством; Сесил и Тайный совет были постоянно начеку, ожидая заговоров против нее. И они были правы. В следующем году Сесил раскрыл еще один заговор, на этот раз возглавляемый флорентийским банкиром Роберто Ридольфи, с целью посадить на трон Марию, королеву Шотландскую. Как сказал Филипп II, человек, который когда-то предлагал Елизавете выйти замуж, "если я окажу помощь, то [сообщникам Ридольфи] будет легко убить или схватить Елизавету и посадить шотландскую королеву на свободу и завладеть троном".

При таком высоком уровне угрозы было крайне необходимо решить нерешенный вопрос с Ирландией, поскольку она рассматривалась как черный ход в Англию, который легко можно было открыть для нападения, восстания, покушения или крупного военного вторжения. В очередной раз Сесил и Тайный совет рассмотрели идею создания колоний как лучший способ защитить этот уязвимый черный ход.

Теперь человек, который ранее выражал глубокую озабоченность состоянием государства и предлагал способы спасения английского содружества, вышел вперед, чтобы воплотить свои идеи в жизнь и, в идеале, сколотить состояние: Сэр Томас Смит.

В качестве первого шага он подготовил петицию от своего имени и имени своего сына, тоже Томаса, с просьбой о королевском пожаловании земель на полуострове Ардс на северо-восточном побережье Ирландии. Там они должны были покорить ирландцев, чтобы сделать их "гражданскими" и обеспечить заселение этой территории "прирожденными англичанами". Смит, зная о скупости Елизаветы, пообещал лично взять на себя расходы на миссию, и в ноябре 1571 года он получил от королевы жалованную грамоту. Ему было выделено 360 000 акров земли, около 560 квадратных миль, в районе Большого и Малого Ардса.

Конечно, ни у Смита, ни у его сына не было средств, чтобы покрыть расходы, но они предполагали, что смогут собрать средства у богатых семей. С этой целью они опубликовали рекламный памфлет. Смит объяснил своим коллегам по тайному совету, что они смогут собрать деньги только с помощью "убеждения" в одной из двух форм - ораторской или письменной, и он пришел к выводу, что "письменная речь идет дальше".

Совершенно не похожая на все, что было опубликовано ранее, брошюра сочетала в себе убедительные аргументы в пользу колонизации и призыв к подписке на предлагаемое поселение в Ардсе. По сути, это была первая специализированная маркетинговая брошюра для английского корпоративного предприятия. Смит убеждал потенциальных авантюристов - инвесторов - в том, что поселение в Ирландии действительно может быть создано без особых усилий, затрат и опасностей, а также с гарантированной прибылью и престижем. А плантаторы - колонисты, которые будут жить в Ирландии, - могли рассчитывать на большую выгоду, действуя самостоятельно, "без жалованья королевы".

Смит обратился с особым призывом к тем, кто пострадал в результате роспуска монастырей. Хотя набег на церковную собственность стал благом для тех, кто смог купить землю у короны по разумным ценам, он стал катастрофой для многих других, как для тех, кто имел средства, так и для тех, кто их не имел. Бедняки лишились социальной защиты. Богатые потеряли удобное занятие для своих младших сыновей, которые практически не получали наследства в соответствии с правилом первородства. В течение многих лет эти младшие члены семьи были "направлены в аббатства, чтобы вести там (праздную жизнь)" в качестве священнослужителей. После разрушения монастырей многие отпрыски великих династий столкнулись с мрачным будущим и меньшими возможностями.