NEXT-3: Венок для Лавра

— И все же, бредятина! — упрямо затвердил Лавр. На подобии иглы звукоснимателя старинного патефона, попавшей на испорченную пластинку. — Беспечная бредятина! Кошки-мышки, Санчо, детская игра в догонялки. Я-то знаю Дюбеля, его повадки, почерк. Главное сейчас отыскать его нору, перекрыть входы и выходы… Найди Ессентуки, этот прохвост, наверняка, знает адрес…

В логике ему не откажешь, уважительно подумал Санчо, всегда умеет зацепить кончик нитки и размотать клубок. Но на этот раз — облом, попытка совладать с запутанным клубком завершилась явной неудачей.

— Уже нашел. Еще утром.

— Неужели вывернулся? На тебя не похоже — вцепишься, ничем не оторвать. Ни лаской, ни таской.

— Вывернулся… труп. Ессентуки вчера убит. Поблизости от нашей старой многоэтажной хижины. Дважды застрелен: в живот и в голову. Деталей пока никто не знает. Как любят писать в газетах, следствие ведется.

— Значит, покончил счеты с жизнью? Не воскреснет, как воскрес Дюбель?

Лавру не верилось, что хитрый, изворотливый бывший старший охранник депутата Лаврикова, потом — владелец азиатского ресторанчика вдруг сошел со сцены! Такие хитрецы так просто не уходят: унюхают запах опасности и либо ложатся в бест, либо покидают Россию. Вдруг он нашел подходящий труп с размозженной башкой и подкинул его операм?

— Угу! Это самое… совсем убит. Бесповоротно. Можешь не сомневаться. Знакомый следак известил. Патологоанатом, ну, тот самый, который… это самое… кромсает трупы, подтвердил.

Оборвался самый надежный кончик нитки, клубок теперь не удастся размотать. Нора маньяка остается недоступной. И, вообще, что все это означает — слежки, попытки покушений, убийства?

— Смерть Дюбеля тоже подтверждали на разных уровнях, а он, если верить тебе, живехонек… Подожди, Санчо, вдумайся! Давай порассуждаем. Если застрелили Ессентуки, да еще рядом со старым нашим жилищем, если охотятся за близкими мне людьми… Это ведь метки, черные пиратские метки! Вызовы!… Похоже, мертвец и впрямь ожил…

— Точно, возвратился из ада1 Даже гадать не надо!

Лавр забегал по комнате — к балкону, от него — в прихожую. Поминутно протирал линзы очков, дергал усы, что-то бормотал. Только цвет глаз не изменился — остался свинцовым, угрожающим. Санчо удивленно, с жалостью смотрел на него. Перед ним — другой, незнакомый человек. Обычно Федор уверен в себе, так и излучает волевые импульсы, на этот раз — растерянный, не знающий, как поступить, что делать?

— Прорвало канализацию… Прет из всех щелей…

Действительно, «прорвало»! Сразу навалилось и банкротство Федечки, и его, опасная для жизни, заинтересованность консервным заводом на Оке, и появление убийцы, и покушение на любимую женщину. Не всякий выдержит такую тяжесть, большинство — сломается, превратится в безвольные тряпки.

— Не торопись, Лавруша, не гони волну. Давай — по пунктам.

Лавр прекратил беготню, остановился напротив Санчо. С каким-то болезненным любопытством оглядел его добродушную, толстую физиономию. Усмехнулся. Кажется, толстяк уверен, что его старый друг окончательно скис, вот-вот зарыдает. Ничего подобного! Конечно, он немного растерялся, но через минуту-другую заставит себя прийти в норму. Еще несколько вдохов-выдохов и мозги встанут на свое место.

— Давай. Вот только этих пунктов у нас — целый список. Перебирать их жизни не хватит.

Ну, в отношении целой жизни можно поспорить — они сейчас напоминают быстродействующие компьютеры, просчитываю миллионы вариантов за одну минуту. Потому что подгоняет опасность. Санчо не удержался от насмешливой гримасы.

— А мы начнем с основных пунктов.

— Сейчас нет второстепенных, они не существуют.

— Тем лучше. Не придется долго выбирать.

Короткий диалог завершен. Санчо выразительно поглядел в сторону кухни. Дескать, перед трудной работой не мешает закусить. На что-нибудь серьёзное рассчитывать не приходится, у холостяка, небось, холодильник пуст, в шкафчиках, кроме черствого хлеба, ничего нет. Хотя бы кофе хлебнуть с черняшкой, активизировать лениво работающие мозги.

Где ты, кормилица-поилица, Клавочка?

Лавр сделал вид, что не заметил многозначительного взгляда друга.

— Это уж точно, выбирать не придется, — задумчиво согласился он. — Есть Гриша Мамыкин, внезапный, но слишком дорогой приятель. Имеется Евгений Николаевич Дюбин — давно знакомый и проверенный товарищ.. Они нависли надо мной черными тучами… Что надо делать? Во первых, догнать и предупредить Ольгу. Во вторых, связаться с Федькой.

— Раз, два, три, четыре, пять, вышел Лаврик погулять. А охотник выбегает…

— Насмехаешься, сявка? Как всегда, не во время.

— Есть…это самое… произведение, называется «Человеческая комедия». Кто написал — не помню. Но название классное. От того и веселюсь.

Лавр сбросил халат, остался в майке и в трусах.

— Ну, вот что, литератор хреновый, жми к машине. Переоденусь — поедем.

— Куда изволите, шеф?

— Как это куда? К Оленьке!