Незабудка

– Держи, это тебе, чтобы ты помнил обо мне. Это и есть незабудка. Когда-то давно, когда небо было чистым и не были слышны самолёты, я жила в такой же деревне, и вблизи, в лесах было много таких цветов. Отец всегда приносил их матери, а мне сделал эту брошь. Это самое дорогое, что у меня есть.

Парень смутился, но сжал в своих руках брошь-незабудку.

–Но почему ты отдаёшь мне, самое дорогое, что у тебя есть?

– Я знаю, что ты вернёшь её мне. – она сделала паузу. – Завтра я уезжаю. Ты найдёшь меня после войны! – она проговорила на одном дыхании, но не осмелилась заглянуть в глаза.

Ему не хотелось слышать это слово «завтра», отвечать тоже не хотелось.

– Я не пущу тебя никуда! – произнёс он уверенно и твёрдо.

– Я не могу иначе, и ты не можешь…

– Отчего же? Война же. Куда тебе торопиться? Что с тобой не так? Скажи мне! – он смотрел на неё свирепо, требуя объяснить.

– А с тобой что? – уходила она от ответа. – Я чувствую, что ты не такой как все.

– Да и ты не такая. Ты сердце моё украла! – он схватил её за руки и начал их целовать.

– Ты найдёшь меня? Обещай мне, что найдёшь! Я умру без тебя, умру! – по щекам девушки покатились слезы, руки похолодели, голос задрожал.

– Что с тобой? – он обнял её. Сердце в страхе, забилось в такт с её сердцем.

– Ты не такой как все, – проговорила она взахлёб. – Скажи мне, кто ты! За что господь меня наказал тобою?

Он был в растерянности от её слов, понимал, о чём она говорит. Он не знал, сказать ей правду или нет, но сердце просило не лгать. Он приподнял её маленькое личико, посмотрел в её глаза, залитые болью и страхом и нерешительно произнёс:

– Меня зовут Эйнгель. Я немецкий разведчик, я на задании …

Он не успел этого договорить, как она вздрогнула в его руках, оттолкнула его, утёрла слезы и побежала по полю прочь, не желая больше ничего слышать.

– Стой! – босой он побежал за ней. Настигнув, он схватил её, обнял и крепко прижал к груди.

И тут она зарыдала:

– Уходи, прошу тебя, я никому не скажу кто ты, но исчезни из деревни. Завтра и меня тут не будет. Прошу, уходи сейчас же!

Она почти что шептала эти слова, молила его.

– Я не могу, – его голос задрожал. – Я боюсь потерять тебя. Я умру без тебя.

Она продолжала отговаривать его, била кулаками по его груди:

–Когда-нибудь все кончится и мы будем вместе! Но не сейчас! Сейчас нельзя! Нас расстреляют. Люди всё узнают, не поймут. Нельзя. Отпусти меня!

Боевая девчонка тряслась в его руках как осенний листок. Их сердца трепетали в страхе потерять друг друга. Она схватила руками его лицо и расцеловала.

– За что господь наказал меня тобою? Найди меня когда всё кончится! Найди! – она говорила ему на ухо имя, фамилию, город и улицу. Он упал на колени, обнял её ноги и заплакал. Девушка стояла над ним, вытирая слезы платком.

– Вставай и уходи. Обещай мне, что найдёшь меня, и что не придёшь больше в деревню.

Парень не стал больше ничего говорить, он встал и вновь обнял. Девушка молча утирала ему слезы платком, сжала его руки оставив в них платок. Они смотрели друг на друга, будто в одно мгновение прожили жизнь. Солнце было уже высоко, она боялась, что подруги начнут её искать и она ушла, повернувшись на прощание и подарила ему свою улыбку, такую же как в первый день. Он смотрел, как ее силуэт удаляется по полю всё дальше и дальше. Парень стоял как вкопанный, сердце болело и кричало, но он держался. Но как только она исчезла из виду, он упал на землю и зарыдал.

Вернувшись в деревню, стараясь быть незамеченным, он вошёл в избу бабы Вали, которая уже ждала его. И она сразу начала говорить ему, что нужно уходить:

– Да! Да! Незачем тебе больше тут быть! Узнал всё, уходи!

– Что узнал? – смотрел он удивленно в глаза старухи.

– Как что? Ты чего, белены объелся? Беги, доложи своим, что завтра ночью в небе над Красным и Львовским пятнадцать экипажей взвоют. Худо вам будет. Беги, сынок, да не забудь про меня, что обещали вы мне.

– Да, да, конечно, – он не понимал о чём она говорит, но ухватил эту бесценную для него информацию и побежал лесом к своим.

Жаркой летней ночью Эйнгель стоял и смотрел на звёздное небо, в ожидании приказа занять позиции в небе. Довольные, прознавшие планы советов, они выжидали. Парень взвыл ввысь и не подавал никаких признаков в небе. Немецкие прожекторы шарили лучами по небу, то включаясь, то выключаясь, не давая возможности четко засечь свои позиции. Два бомбардировщика принялись работать по старой схеме: сбросили САБ, осветив этим окрестность и вновь тишина, как будто никто не стрелял. Возле одного из самолётов мелькнула тень и вспыхнула жёлтая сигнальная ракета. Это был Эйнгель, подавший знак земле, что это свой и дав понять, что готов атаковать. Залп! И два русских самолета вспыхивают и, объятые пламенем, летят к земле. Молодой немецкий солдат, чьи мысли не покидала любимая русская девушка, выполняя приказы в ту ночь уничтожил восемь советских самолётов.