Незабываемая ночка (СИ)

— Она хотела в Соратники вступить — так может, она в Йоррваскре.

Не успели они подойти к городским воротам, как путь преградил отряд стражников.

— Именем ярла Балгруфа Старшего, ни с места! — приказал один из них.

Комментарий к Рорикстед

Клиническая картина разжижения мозга авторским произволом содрана с летаргического энцефалита

========== «Как-то раз он в Вайтран ненадолго прибыл», или какая пьянка без драки ==========

— Ребята, я — тан этого города, — успокоила Довакин.

— Мы знаем, Довакин. Но нам велели задержать вас… хотя бы двоих, и отвести в Драконий Предел, — пояснил стражник.

— Но хотя бы за что? — недоумевал Корир.

Видимо, упомянутая в разговоре между жителями Рорикстеда Изольда поняла, кто её обворовал, доложила об этом страже, и теперь ярлу Винтерхолда предстоит извиняться перед какой-то ростовщицей (или торговкой?) за недоразумение и пообещать компенсировать все убытки.

— Вы настолько пьяны были, что не помните ничего? Ни побоища в «Гарцующей кобыле», ни краж со взломом, ни всяких гадостей, которыми вы дом Хеймскра разукрашивали?

Побоище ярл Винтерхолда вполне готов был признать — неудивительно, что подрался с кем-то из местных, переломал мебель и испортил посуду или разбил бутылки с выпивкой — возможно, о чью-то голову. О какой именно краже идёт речь, Корир тоже догадывался. Да и кто такой Хеймскр и чем он так провинился, что его дом оказался какими-то гадостями разукрашен?

— Мы ведь идём на встречу с ярлом Балгруфом? — уточнил правитель Винтерхолда.

Стражники переглянулись.

— Конечно! Неужели вы оба решили, что вас к обычному пьяному отребью приравняли?

Корир надеялся, что у них получится решить всё быстро и мирно, что сразу выйдет рассказать Балгруфу о болезни Драконорождённой и договориться с жрецами Кинарет о помощи. Стражники велели гостям (или пленникам?) подниматься по ступеням на верхние уровни города, мимо изящных деревянных домов, украшенных резными узорами, затем вывели на широкую площадь, в центре которой росло молодое чудесным образом цветущее дерево. На этой же площади стояла большая статуя Талоса, возле которой голосил какой-то сумасшедший.

— А Хеймскр всё голосит, — снисходительно произнесла волшебница.

— Куда он денется, — пробурчал стражник.

— И каждый день он так? — поинтересовался ярл Винтерхолда.

— Каждый день. Иногда такую бредятину заливает… В общем, это слышать надо.

Корир сочувственно вздохнул: если проповеди о Талосе кажутся обычным стражникам бредятиной, то, возможно, этот жрец в состоянии даже самого истового верующего отвадить от поклонения этому запрещённому богу. Наверное, талморцам стоило бы взять Хеймскра себе на службу. Либо же наоборот, с помощью безумного проповедника выдворить этих желтомордых из Скайрима. Неожиданно Хеймскр прекратил свои увещевания и проводил норда и его спутницу злобным взглядом…

— Узрите, жители Вайтрана! Узрите лже-спасительницу! Узрите лже-Драконорожденную! Ты присвоила себе святое имя Исмира! Боги покарают тебя за…

— Заткнулся, пока снова в тюрьму не загремел! — пригрозил стражник, наставив на безумца копьё.

Хеймскр, скорчив злобную физиономию, замолчал.

— Вали домой, пока у нас настроение хорошее, — приказал другой стражник.

Проповедник, размахивая руками и крича какие-то проклятия, всё же побрёл в сторону совсем маленького дома, а стражники повели своих гостей вверх по лестнице ко дворцу. Корир поймал себя на мысли, что несчастных эльфов ему даже жаль будет, а заставлять их выслушивать различные бредни будет слишком жестоко.

В Драконьем Пределе царило некоторое оживление — вернувшийся с приема в талморском посольстве управитель рассказывал о ночном происшествии, а его слушатели в голос смеялись.

— Да, умеет Блёнвенн настроение поднять! — заметил ярл Балгруф.

— Прошу заметить, что так смешно, как вам, мне не было, — поправил управитель.

— Господин, — позвал стражник. — Мы привели… их. Больше никого с ними не было.

Правитель Вайтрана и его окружение отвлеклись от рассказа и переключились на своих гостей. Довакин тут же приятно улыбнулась.

— Вы желали видеть меня? — промурлыкала она.

— Да. И не только тебя, — Балгруф недовольно нахмурился. — Даже спрашивать не буду, где вас эти пять дней носило, но потрудись-ка объяснить, какого вообще скампа произошло!

— Мы пьяные были, — бретонка виновато развела руками. — А теперь последствия разгребаем.

— Могла бы это и не говорить, — пробурчал очень коротко остриженный мужчина, обладавший с ярлом определенным сходством, как решил Корир — его брат. Этот человек будто намеренно не поворачивал лицо к собеседникам, будто скрывал что-то.

— Ярл Балгруф, — правитель Винтерхолда вышел чуть вперед, — другого объяснения у нас правда нет. Тот бретон, очевидно, опоил нас каким-то зельем.

— Молчал бы, предатель! — ярлов брат повернул лицо на собеседника, и правитель Винтерхолда, наконец, понял, что этот человек скрывал: его правый глаз едва открывался от отёка, а кожа вокруг посинела. — На месте брата я бы бросил тебя в темницу, и не посмотрел бы, что ты — ярл, пусть и такой дыры, как Винтерхолд! Может, и память бы прочистилась!