Незачет по злодеям

 "Удалось! После ночного воздействия объект Т. проявил мгновенно недюжинный дар, испугавшись виверны. Это успех! Теперь направлять, наставлять, развивать, не позволить неустановившемуся дару объекта Т. аннигилировать".

 И я расплакалась, отвернувшись от стола.

 - Спокойно, Трея, спокойно! – проговорил рядом Алви.

 - Я не вещь, не объект! Я человек! Я свободный человек! – вскричала я, сжав кулаки.

 - Именно, – кивнул Алви. – Правильный настрой.

 - И не кухарка! Я никогда, слышите, никогда не буду служанкой! Хоть мой дар и фальшивый!

 Алви поднял пальцами мой подбородок и заглянул в глаза:

 - Больше не фальшивый. Для всех ты – заклинательница драконов и маг. Твой дар растёт, и значит, больше не исчезнет, поняла?

 Я сглотнула слёзы, глядя на него с отчаянием и обидой. Они грызли меня изнутри, как осознание, что я – просто эксперимент, обман, фальшивка.

 Ведь я поверила Вёлвинду, поверила в то, что ему не всё равно, и он желает мне добра, в самом деле хочет спасти меня, а Ладон...

 - Дракон ошибся, – сквозь самовольно текущие по щекам горячие слёзы сказала я.

 - В чём? – в глазах Алви сверкнул интерес.

 - Я не должна спасать его... Не в том моя судьба!

 - Занятно. И это тебе говорил наш дракон-хранитель?

 - Да, что я должна спасти того, кто спас меня.

 Алви усмехнулся:

 - Так может и должна. Только не самозванца Элоиса.

 - Но кого?

 - Как минимум меня, – рассмеялся Алви. – Я уже не в первый раз тебя спасаю: от ареста, от проклятия, от тьмы в крови... Или забыла?

 - Нет, – ошеломлённо ответила я и вытерла платком слёзы

 У меня чуть не вырвалось недоуменное: "Но вы же мерзавец!", я едва успела прикусить язык, а затем всё же спросила:

 – Но разве вас надо спасать?

 - Пока нет, Стоули, но жизнь длинная, кто знает, что будет завтра?

 Я моргнула. Алви захлопнул книгу Вёлвинда и с удовлетворением сказал:

 - Забудь об Элоисе. Он перехитрил сам себя, но на каждого хитреца найдётся тот, кто его разоблачит. Твой экспериментатор спокойно просидит остаток жизни в королевском каземате, теперь уж точно.

 И несмотря на всю обиду и внутренние вопли о несправедливости и коварстве, в сердце моём снова болезненно кольнуло.

 Алви улыбался, нависая надо мной, словно сам был утешительным призом, а мне вспомнились слова дракона о том, что доверять стоит только собственному сердцу. Моему было очень больно. Совсем не аристократично шморгнув, я развернулась в кресле обратно к столу.

 - Я всё же почитаю ещё, раз уж вы разрешаете.

 - Стоит ли себя мучить? – шёпотом, искушающим забыть обо всём, произнёс Алви.

 - Стоит.

 Я забрала из рук Алви книгу в кожаном переплёте. Подумалось, что от неё возникает похожее ощущение, как от блокнота, оставленного Вёлвиндом для связи. Это его энергия? Или магия, сокрытая в страницах? Как проверить?

 - Мне не очень хорошо, не дадите ли воды? – попросила я.

 Алви кивнул и отвернулся к почти пустому графину, на стакан воды хватило. Алви подал его мне. Пальцы мои дрожали в самом деле, играть было не нужно, чуть ослабить, и... стакан выскользнул на пол. Не разбился, ударившись о ковёр под ногами, но вода безнадёжно пролилась на пол. Я резко наклонилась, словно пытаясь поймать, и моё сердце замерло: у ножки стола лежал мёртвый геккончик, высохший уже.

 - Трея? – позвал Алви.

 Я сграбастала шкурку почившего друга и сунула в карман.

 - Простите... – выдохнула я, глаза наполнились слезами: теперь у меня было ещё больше поводов. – Я сама не своя.

 Я разрыдалась, но затем взяла себя в руки.

 - Это понятно, – проговорил Алви, заглядывая мне в глаза и будто обволакивая своей заботой, да и сам он, казалось, не обнимал, но занимал всё пространство вокруг меня. – Предательство не бывает простой вещью, ты же чувствуешь это, и от того тебе плохо.

 - Да...

 - Я не должен тебе был этого показывать, все документы Элоиса являются вещественными доказательствами и теперь принадлежат следствию. Но коль скоро у меня как у ректора есть доступ, я решил: тебе стоит всё увидеть самой, чтобы потом не жить иллюзиями и сожалениями. Ты ведь согласна со мной? Иллюзии – это плохо, а мне можно доверять. Скажи, Трея, ты готова довериться мне полностью или только частично?

 Его тихий голос звучал так, словно он напевал колыбельную.

 - Доверять можно только своему сердцу, – пробормотала я.

 - Конечно, ты права! Но невинное сердце может быть наивным, и его легко обмануть, ввести в транс, в заблуждение, как твоё, правда? Ты ведь чиста душой, а разве я не заслужил твоего доверия?

 Стало неловко отказываться, сработала давняя привычка во всём внешне соглашаться с великими мира сего. Им ведь не важно, что я в самом деле думаю...

 - Вы заслужили, – сказала я. – Спасибо, что приняли решение мне рассказать...

 От этого вынужденного согласия я почувствовала дикую усталость, словно покривить душой было так же утомительно, как выстирать в реке чулки всех малышей в приюте. А Алви был рад, тоже мне менталист! Он коснулся моего локтя и чуть сжал, по-дружески.