Незаконченная сказка (СИ)

— Ерунда. Никто не вспомнит. А эта парочка дружила с Ахиру-сан, поэтому у них сохранились некоторые рудименты прошлого в голове. К ним полностью вернется память, только если они снова встретят Ахиру-сан, какой они ее знали когда-то, но сие совершенно невозможно, поскольку медальона больше нет. Следовательно, Ахиру никогда не стать прежней.

— Да знаю! — досадливо отмахнулся Факир.

— Не пойму, чего ты дергаешься, Рыцарь? Живи себе, радуйся каждому солнечному деньку. Пиши рассказы. Обычные, не магические, дабы не превратиться со временем в копию нашего с тобой общего предка. Мне это, разумеется, не грозит, поскольку его дар в мои гены не передался, а вот ты… — Аотоа сочувственно поцокал языком.- Если не прервешь свою глупую меланхолию — натворишь бед. Учитывая магический дар воплощать задумки в реальность, дров ты наломаешь сгоряча немало, и тогда книжники придут и отрубят тебе руки, как Дроссельмейеру, и история снова повторится.

— Какой ты все-таки придурок! — вконец разозлился на бесцеремонного товарища Факир. — Неужели думаешь, я сумею настолько возненавидеть мир, чтобы сотворить то же, что мой прадед? Наслать сюда очередное великое зло посредством мною же написанной книги, после того, как самому пришлось бороться против оборотней?

— А кто тебя знает? Когда писателю рубят руки, он на все способен, на любую месть.

— Я — не такой! — грубо отрезал Факир.

— Тихо, тихо. Нервный ты какой-то стал, прямо жуть. Не пойму, с чего?

— Отстань, а? — юноша развернулся и направился к выходу из библиотеки.

Аотоа задумчиво посмотрел ему вслед, будто размышляя, стоит догонять и извиняться или нет. Потом, вероятно, решил, что не стоит. Пожал плечами, уселся за стол, поправил очки и снова углубился в чтение.

====== Глава 2. Следы исчезнувшего мира ======

Увидев на пороге Факира, Харон поприветствовал его и предложил сесть за стол. Разложил по тарелкам свои нехитрые запасы: хлеб, козий сыр, вареные и свежие овощи, немного ветчины. Заварил чай.

— Как дела у Ганса и моей сестренки Рейчел? — спросил Факир, осторожно отпивая горячий напиток из высокой кружки.

К еде он почти не притронулся. В последнее время у него и так не было аппетита, а неприятная беседа с Аотоа окончательно отбила желание ужинать.

— С ними-то все прекрасно, лучше не бывает, — серые глаза Харона смотрели с тревогой из-под выцветших кустистых бровей. — А с тобой что? — прибавил он внезапно. — Вижу, тяжко тебе. Что происходит?

Кулаки невольно сжались. Факир усилием воли заставил их разжаться обратно. Пальцы отчаянно заскребли по поверхности стола.

— У меня, как у Рейчел с Гансом, всё великолепно.

— Неправда, — мягко упрекнул его Харон. — Ты не хочешь рассказывать нечто важное. Что тебя мучает? И, кстати, где та забавная девочка с рыжей косичкой? Ты совсем ничего о ней не говоришь больше, не приводишь в гости. Вы поссорились? Или, может, она приболела?

Факир невольно подавился чаем. Отставил кружку в сторону.

«Почему он задал такой вопрос? Харон, как и все, не должен помнить! Но он вспомнил. Что за день такой? Все словно сговорились танцевать на моих любимых мозолях!»

— С ней. Все. В порядке, — скрипнул зубами Факир.

— Опять неправда, — начал сердиться приемный отец. — Чувствую, твоя подружка здорова, но никакого порядка с ней нет. Ты обманывать пришел? Или посоветоваться? Совет - дам, обман — не люблю, так что…

— Я… больше не хочу учиться балету.

— Почему вдруг?

— Это бесполезно. Да, я отлично танцую, мне нравится чувствовать гармонию тела, свободу души, но… Все мои танцы не смогли ни одного человека сделать счастливее! К чему тогда вообще продолжать заниматься бессмыслицей?

— Хм. Странные у тебя мысли и чудные какие-то выводы. Люди редко признаются, что в их душе, благодаря чужому таланту, пробудился собственный свет. Тебе, может, никогда не удастся узнать, чьего сердца коснулся твой танец, но это не означает, что такого человека вовсе не встретилось на твоём пути. Поэтому подумай, возможно, твоё решение бросить обучение поспешно?

— Да, наверное. Не знаю. Извини, мне пора, — Факир незаметно смахнул со стола и спрятал в карман пару ломтей кукурузного хлеба.

— Погоди! Куда ты вдруг собрался? Посиди ещё.

— Пойду, прогуляюсь. И да, спасибо за совет и за угощение. Это, видимо, осенняя хандра или усталость дурно влияют, вот я и начал жаловаться. Ну… Я побежал?

Не дожидаясь ответа, он взмахнул рукой на прощание и выскочил на улицу. Там отдышался и зашагал вниз, к городским воротам, к маленькому озерцу, где не появлялся уже несколько дней подряд.

Ему даже не пришлось звать ее. Маленькая желтая уточка с грустными голубыми глазами плавала взад и вперед возле берега и ждала его. Завидев Факира издали, она с громким криком взлетела из воды и бросилась к нему на грудь, обхватив крыльями, будто обнимая.

— Ну-ну, довольно, — смеялся Факир, чувствуя странную радость от прикосновения к мягким перьям. — Чего раскрякалась?

Уточка обиженно примолкла. Сердце ее отчаянно колотилось. Факир чувствовал частые, сильные удары сквозь одежду.