Незаменимый человек

– Учусь. В смысле, пытаюсь продолжать учёбу в институте, ведь я дала слово своей маме. Когда более-менее я оправилась после аварии, бабушка была в деканате и смогла уговорить руководство факультета о переводе меня на заочную форму обучения. Восстановилась на второй курс. Некоторые предметы удаётся самостоятельно изучить и сдать экзамены экстерном. Так вот живу потихоньку. Что дальше будет, пока не знаю.

– Оля, мне покоя не даёт Ваш рассказ о возможности общения с духами умерших людей.

– Что именно?

– Если Вы каким-либо образом дадите понять, что видите их, то духи начнут просить Вас связаться с их оставшимися в реальной жизни родственниками? Так?

– Да, это так.

– А как эти призраки выглядят?

– Энергетические оболочки умерших людей внешне выглядят как обычные образы. Только могут внезапно появиться и также исчезнуть. И не забывайте – это сон.

– И, что, в каждом сне Вам приходится видеть этих умерших?

– Нет, конечно. Чаще вообще ничего не снится. Иногда снятся и реальные люди, я могу увидеть их прошлое или будущее. А бывает, что во время сна удаётся проникать в потусторонний мир, где я наблюдаю призраков, и истории из их общения между собой.

– Свои сновидения я, например, редко помню.

– Да, Марк, обычно люди не помнят свои сны. Но, видимо, мой мозг стал работать иначе, и чётко всё фиксирует.

– Общаться-то с ними приходилось? – не унимался я.

– Приходилось, по неосторожности, – Оля вздохнула. – Заговорила я с одной покойной мамашей, которая хотела передать информацию своей дочери. Решив помочь ей, я пришла туда, куда она мне сказала. Информация из сна действительно подтвердилась, родственница покойной жила по этому адресату. Но та самая дочь сочла меня сумасшедшей. Я пыталась ей обо всём рассказать. А она выгнала меня и ещё вызвала милицию. Меня задержали, составили протокол, а потом, узнав, кто я, увезли в психиатрическую больницу с диагнозом – временная потеря рассудка, вызванного посттравматическим синдромом. Я уже потом поняла, что совершила большую глупость. Врачам говорила, что всё придумала. Выручила бабушка. Насколько я знаю, она заплатила штраф за совершённые мной противоправные действия и беспорядки, а также моральный ущерб родственнице покойной. В общем, после этого я строго соблюдаю совет, который дал мне отец, – наблюдать, но не вмешиваться.

6

Ушёл от Ольги в районе трёх ночи, пообещав завтра непременно зайти. На прощание мы обменялись номерами телефонов.

Идя по ночной улице, не думал, что скажу дома, чем объясню свое долгое отсутствие. Мысленно я был с Ольгой. Её история уже не казалась мне нелепостью. Почему-то я верил ей. Но не это главное. А главное то, что за один прошедший день из бесполезно существовавшего человека я превратился в незаменимого.

Дождь прекратился, но всё равно было сыро. С лёгкостью перепрыгивал небольшие лужи, углубляясь всё дальше в темноту улиц. Хорошо так, свежо.

– Я чего-то не поняла, где это ты был? – спросила Алёна, выйдя из комнаты, когда своим ключом я открыл дверь.

– Пытался найти работу, – отшутился я.

– Нашёл?

– Пока нет.

– Можно было и не спрашивать.

Алёна отвернулась и ушла в комнату, а я на кухню, где меня ждала раскладушка с набором постельных принадлежностей. Уснул моментально.

Утром меня разбудила Соня.

– Пап, вставай, в школу пора.

– Который час? – отозвался я.

– Половина восьмого, мама уже уехала, у неё сегодня рабочая суббота.

Я соскочил, убрал постель, сделал Соне какао и бутерброды с сыром, как она любила. Пока она завтракала, умылся, привёл себя в порядок и без пятнадцати восемь был готов к выходу.

Проводил дочь до гардероба школы, поцеловал её в щёку, пожелал удачи, и хотел было уйти. Но столкнулся с её классным руководителем.

– Марк Сергеевич, здравствуйте, – поприветствовала она меня.

– Доброе утро, Елена Ивановна.

– Что это Вы пропускаете собрания родительского комитета, мы ведь вчера собирались.

– Ах да, совсем из головы вылетело, – пытался оправдаться я. – В следующий раз обязательно буду.

– Вчера с родителями решили собирать деньги на обустройство нашего кабинета, сдаём по две с половиной тысячи рублей.

– Ого! По две с половиной? – удивился я.

– Да.

– Так ведь мы весной собирали по три.

– Собирали. Но эти деньги ушли на ремонт крыши здания школы.

Я вздохнул.

– Все претензии надо высказывать на собрании, а Вы их всё время игнорируете, поэтому до следующей недели будьте любезны сдать мне деньги.

– Ну, хорошо.

– До свидания, Марк Сергеевич.

– До свидания.

Я проводил учительницу взглядом.

Что за чёрт! Эти постоянные поборы с родителей. В этой школе, потом в музыкальной школе. Собственно, на собрания не хожу потому, что там, только о деньгах и говорят, вместо того, чтобы рассказать о процессе обучения детей, о том к чему стремятся, давая те или иные знания. Да и где я возьму до следующей недели две, да ещё и с половиной тысячи. Ладно, напишу записку Алёне, получит зарплату, отдаст.