Незаметное (СИ)

   Катя побежала к матери и сестре. Они в панике паковались, кричали, плакали. Катя, отдав им почти все свои сбережения, которые каким-то чудом успела снять в тот же день, сумела посадить их на поезд в Польшу. Спустя несколько дней, когда родственники устроились в лагере для беженцев (то был весьма приличный отель, который власти Польши любезно предоставили беженцам из Украины) и смогли с ней связаться, спустя несколько дней, когда в Харькове царил хаос, мародерство, грабежи, а колонна русских десантников была разгромлена у какой-то школы, и другие десантники были разбиты около Киева, Катя поняла, как же ей повезло, что её тогда с такой суммой не грабанули и не убили, свои же или чужие. В новостях царил какой-то ад. И Катя не могла понять, когда же русские вдруг стали такими зверями --- всех насиловали, убивали, мародёрили?.. Правда? Как же это реально возможно? Всё, что она слышала в новостях, несколько отличалось от того, что она видела в городе. Была одна колонна в городе, и она была разбита. А мародерили свои же. Оружие раздавали прямо на улицах, не записывая кому и сколько. Как будто теробороне, но кому на самом деле?.. Соседи, опасаясь говорить громко, передавали друг другу новости, которые не освещались в официальных средствах массовой информации и даже часто противоречили им.

   Катя, опасаясь за свою жизнь, всё же не могла бросить бабушку. И она решила ехать в Лиман и вывозить единственного родного ей человека. Когда состоялась первая серьёзная победа ВСУ, когда войска РФ были отодвинуты от Киева и других городов, на попутках она добралась до освобождённого Лимана. Люди, что её удивляло, двигались семьями в сторону так называемых "ДНР" и "ЛНР", в сторону России по открытым гуманитарным коридорам. В сторону страны, которую в новостях представляли Империей Зла с бешеным карликом во главе.

   Здоровье Марьи Валентиновны сильно подкосилось всеми этими событиями, ей стало тяжело передвигаться даже до аптеки или магазина. Катерина моталась пешком по всему мартовскому замерзшему городу, пытаясь найти элементарные таблетки хотя бы от повышенного давления. Но когда Катерина в Лимане общалась с местными --- в магазинах, аптеках, с соседками и просто случайными прохожими --- она не услышала ни одного подтверждения о массовых убийствах, ограблениях и изнасилованиях со стороны русских солдат. Или же их "боевых бурятов" или "диких чеченцев". А ведь Лиман был под их контролем неделю или около того.

   Все Катины попытки уговорить Марью Валентиновну эвакуироваться --- хоть в Чехию, хоть в Россию, хоть в западные области Украины --- провалились. Бабушка твёрдо намеревалась оставаться в своём доме до конца. Катерина понимала, как ей повезло, что у бабушки был свой дом. Пусть не самый новый, пусть маленький --- но при нём был огород, была дровяная печка, был погреб, в котором можно было спрятаться при обстреле. Эвакуироваться, бросив приболевшую бабушку, она сама теперь не могла.

   В марте Лиман стал заполняться украинскими войсками. Они без зазрения совести занимали брошеные хозяевами дома. И то, что Катерина наблюдала, поразило её до глубины души. По телевиденью рассказывали, как российские солдаты крадут унитазы и стиральные машинки --- а на деле Катерина своими глазами видела, как вдоль улицы ехал грузовик, и украинские солдаты собирали в него с пустующих домов всё, что могли найти ценного. Слава Богу, хоть под дулами автоматов не грабили оставшихся жителей, а довольствовались лишь пустующими домами. Она побоялась куда-то жаловаться. Остальные старики, отказавшиеся эвакуироваться и оставшиеся жить на этой улице, тоже не стали искать правды. Только плевались вслед "защитникам".

   Потом фронт надолго встал. Почти на три месяца. Это было так долго... Семь лет в Чехии пролетели незаметно, а два месяца под обстрелами тянулись так долго... Фронт проходил в километре севернее села. Или в пятнадцати километрах, что, как поняла Катерина, для современной артиллерии было вообще ничем. Громыхало постоянно. Но надо было как-то жить. Дрова были, запасы картошки были, электричество было, туалет деревенский был также в наличии. Со связью иногда были проблемы, но украинское телевиденье ловилось на "отлично". И то, что там рассказывали, было ужасно. Очевидно, привирали в некоторых вещах, но трагедия в Буче и Ирпене потрясла весь мир... Хотя Катя не особо этому поверила, ведь здесь она слышала совсем другое. Может быть, конечно, в Буче стояли какие-то отморозки, дурных людей везде хватает.

   В апреле у бабушки кончились лекарства, и Катя решила пойти к украинским войскам, ведь должен был у них быть медик.

   Все попытки выпросить, купить лекарства, проваливались. Катя не представляла, каково было диабетикам без инсулина, и другим хроникам, если она не могла найти даже лекарство от давления. Гуманитарка в городе появлялась редко и ограничивалась в основном продуктовым наборами, лекарства если и завозили, то Катерина не могла найти, куда.