Незаметные истории, или Путешествие на блошиный рынок (Записки дилетантов)

Я с важным видом вышагиваю впереди, придирчиво разглядывая то, что еще стоило бы положить в тележку, и обязательно отвечаю, что с перелетом из Челябинска это все равно будет дороже. Когда-нибудь мы, конечно, полетим, но сыр я хочу сегодня. У прилавка с рыбными деликатесами Игорь опять мягко замечает, что рыба, даже простая селедка, хороша на берегах Северного моря, особенно на острове Зульт. Только что выловленная, она в любом виде просто великолепна. Я ему сочувствую – многие знания рождают многие печали – и заказываю то, что можно получить здесь и сейчас.

Я не считала себя обделенной возможностями пробовать разные гастрономические деликатесы и покупать то, что понравилось. Но замечания Игоря меня задевали и интриговали. Обувь, одежду и аксессуары вполне приличного качества можно было приобрести и в Челябинске, а уж в столице-то выбор товаров всегда был куда разнообразнее, а цены демократичнее. Игорь, сопровождая меня за покупками, улыбался, хвалил мой выбор и радовался за меня. Но не мог удержаться от комментария, оборачивавшегося примерно таким коротким диалогом:

– Это столько не стоит. Мы поедем с тобой в Европу, и ты сможешь купить там лучше и дешевле.

– Европа далеко, а мне необходимо здесь и сейчас, и хочу именно вот это.

Раздражение присутствовало: ведь сезон наступает, и я привыкла пополнять свой гардероб нужными вещицами и вещами. Для вылета из страны на шопинг необходимо заказать визу, а в Челябинске нет ни одного консульства, ближайшие визовые центры находятся за 200 километров, в Екатеринбурге. Да и довольно успешный опыт выбора и приобретения одежды и обуви позволил мне до 35 лет сформировать определенный вкус, свой стиль и заказывать у портнихи те вещи, которые рисовала фантазия, не удовлетворенная возможностями местных магазинов.

Мы едем на машине передохнуть денек на природе в нескольких десятках километров западнее Челябинска. Я восхищаюсь южноуральским пейзажем, кромкой Уральских гор на горизонте. Игорь любуется, кивает и молчит. Ему трудно объяснить мне, какие чувства охватывают при виде Альп.

* * *

– Как жаль, что в Челябинске совсем не осталось старого центра, – сокрушается Игорь. – Уничтожили всю дореволюционную архитектурную субстанцию, город беспорядочно застраивается, утрачиваются важные детали, последние элементы красоты. Знаешь, если бы я что-то и собирал из старых вещиц, то это были бы замки, дверные ручки и прочие скобяные изделия.

Замечание Игоря вводит меня в ступор. Я напрягаю мозги и прилагаю усилия, чтобы представить себе разнообразие замков. Много позже у нас дома появился огромный столетний павловский замок с ключом, похожим одновременно на штопор и пилу: от массивного металлического кольца луковичной формы идет стержень с зубьями. Но и тогда моя «женская» фантазия не могла мысленно создать и десятка вариантов навесных замков: получались лишь разноразмерные амбарные.

Представить себе небанальные дверные ручки было чуть проще. Сразу вспоминались театры, университеты и библиотеки с отполированными тысячами рук массивными ручками на огромных дверях. Наверняка много интересных дверных ручек должно было встретиться в Москве и Санкт-Петербурге, но в делах и в общей панораме улиц и зданий я как-то не обращала на них особого внимания. Чтобы вернуть внутреннюю гармонию, мне приходилось объяснять себе, что мужчина может мечтать о коллекции плоскогубцев, отверток или даже гвоздей. Однако Игорь, как человек хорошо образованный, тонкий, музыкальный, пишущий, путешествующий и внимательный к деталям, все же плохо увязывался со скобяными изделиями. Тут я ощущала «слепое пятно».

Шли годы. Я с замиранием сердца фотографировала дверные ручки в Париже, Риме, Базеле, Тюбингене, Венеции и Флоренции. Словно собирала коллекцию скобяных товаров.

И еще: в родном городе я возмущаюсь скудным выбором и дороговизной сыров.

* * *

Мы выходим из самолета, движемся по «кишке» в здание аэропорта, впереди нас ждет последний формальный рубеж – очередь на паспортном контроле. С этого момента я становлюсь маленькой и беззащитной. Игорь заботится о том, чтобы нам задали меньше вопросов, чтобы процедура контроля прошла быстрее. Он берет на себя общение с пограничником. Я здороваюсь, приветливо улыбаюсь пограничнику, киваю и всячески демонстрирую адекватность. Мы слышим глухие удары опускающегося в наши паспорта штемпеля с датой въезда.

– Ну что, девочка моя, мы добрались, я тебя поздравляю! Все хорошо.