Незавершенная месть. Среди безумия

– По указанию премьер-министра я должен был доложить комиссару о ходе расследования, но ситуация еще более осложнилась. Мне только что сообщили, что полицейский, дежуривший в Гайд-парке, обнаружил на дорожке неподалеку от Уголка ораторов около пятидесяти мертвых птиц. Подозреваю, это наш отравитель, и если так, значит, он сделал следующий шаг. Известно, что во время войны хлор-газ не оказывал действия на птиц, а вот от смеси хлора с фосгеном все птицы в долине Соммы замолчали. Как вы поняли, степень угрозы уже гораздо выше средней. Этот человек знает, что делает. Полагаю, скоро придет очередное письмо. Все за работу. – Макфарлейн покинул кабинет.

Страттон оставался в «Инвикте», пока Мейси бегала в контору, по пути забрав почту. Доктор Элсбет Мастерс прислала открытку, в которой выражала радость от звонка Мейси и предлагала ей завтра приехать в Клифтонскую больницу, уточнив, что она освободится после часа дня. Мейси надеялась, что сумеет договориться о переводе миссис Бил в Клифтон, а до тех пор у Дорин хватит сил выдержать пытки в Уичетт-Хилл. После разговора с Билли тревога Мейси возросла. Большинство старых способов лечения депрессии и душевных расстройств у женщин не отличалось гуманностью. Мейси с ужасом наблюдала за применением электрошоковой терапии, когда врачи пытались восстановить речь или избавить от заикания пациентов, переживших психическую травму: например, на глазах у одного молодого солдата разорвало снарядом товарища. Однако были и другие методы шоковой терапии, и женщин в психиатрических больницах лечили инсулином уже много лет. Пациенткам вводили огромные дозы инсулина, искусственно вызывая гипогликемическую кому. Считалось, что шок служит встряской для мозга, в результате чего человек возвращается к нормальному поведению. Мейси расценивала этот метод как варварский, и мысль о том, что Дорин Бил приходится терпеть подобные ужасы, лишь укрепила ее в намерении как можно скорее передать жену Билли в более заботливые руки. Мейси возлагала большие надежды на встречу с доктором Мастерс, а до этого ей предстояло еще посетить сегодняшнее собрание Новой партии.

Страттон высадил ее возле дома, а сам опять остался в машине. Мейси надела строгую черную юбку, элегантный жакет от бордового костюма, черную шляпку с бордовой лентой и черные туфли. В одежде последователей Мосли явно прослеживалась мода на темное. Волосы у Мейси заметно отросли с лета, и хотя стрижку уже нельзя было назвать короткой, она как раз подходила под современную моду, хотя Мейси, как правило, такие вещи не интересовали.

Она сомневалась, что на эту ветвь расследования стоит тратить время, однако допускала, что Иэн Дженнингс присутствовал на подобных собраниях. В конце концов, она сама утверждала, будто связь между самоубийцей и автором писем выведет полицию на этого человека, уже доказавшего серьезность своих намерений.

Мейси вышла из подъезда, и Страттон распахнул перед ней дверцу автомобиля.

– Считаете наш поход бесполезной тратой времени, мисс Доббс? – спросил он, когда Мейси уселась в машину.

– Признаюсь, да. Даже с учетом листовки, найденной в комнате Дженнингса, мне кажется, мы теряем драгоценные часы, идя по ложному пути, вместо того, чтобы прокладывать верный. И, если уж говорить со всей откровенностью, до сих пор не понимаю, при чем тут я.

– Вашим наставником был Морис Бланш, с вами консультируется Скотленд-Ярд, вы успешно раскрыли немало дел. Макфарлейн, конечно, весьма своеобразная личность, и, если хотите знать мое мнение, он привлек вас к расследованию именно для того, чтобы бросить вызов старым методам работы, встряхнуть нас, вдохновить на новое видение той или иной задачи.

– Тогда почему он отвергает мои заключения?

– Такова его манера – он любит, чтобы детектив постоянно задавался вопросами. Помнится, вы как-то сказали, что вопрос имеет наибольшую силу перед тем, как мы на него ответим, в тот момент, когда он заставляет нас мыслить.

– Да, я повторяла это не раз, особенно когда читала лекцию следователям-новобранцам. Туше, детектив-инспектор Страттон. – Мейси стерла с запотевшего стекла влагу. – По-моему, мы приехали.

Собрание проходило в здании приходского клуба, выстроенного из серого гранита. Вход располагался под двускатной крышей с резными парапетами, едва заметными из-за густого смога. Парадные двери – такой же формы, как в соседней церкви, – были распахнуты, по обе стороны от них стояли двое мужчин. Еще один сидел за столом в дальнем конце зала. Страттон представил себя и Мейси как мистера и миссис Хатчинсон, и, войдя в помещение, Мейси непроизвольно взяла его под руку. Страттон улыбнулся. Мейси покраснела, надеясь, что он не заметил ее реакцию. Нежных чувств к Страттону она не питала, скорее вспомнила ощущение теплой привязанности, которого не испытывала с тех пор, как разорвала отношения с Эндрю Дином, хотя и тогда это ощущение неизменно сопровождалось некоторым отчуждением. Может быть, смерть любимого Саймона, которая случилась всего несколько месяцев назад, отчасти освободила ее?