Незавершенные дела

— Слушай меня. — Он навис над ней, расставив руки на подушке по обе стороны ее головы. — Ты поедешь в больницу на обследование. Тебе необходимо сделать рентген и гастроскопию. И ты будешь делать то, что я тебе говорю.

— Я не поеду в больницу. — Ей стало страшно от одной мысли — слишком свежи были воспоминания о последних днях отца, проведенных в больнице. — И ты не мой врач.

Он грязно выругался.

— Прелестные манеры. А теперь отойди, дай мне встать.

— Ты останешься лежать, где лежишь, поняла? Я не шучу. — С этими словами он быстро вышел из комнаты.

Она подчинилась, но лишь потому, что не знала, удастся ли ей встать. Ну почему это случилось сейчас? Почему здесь? С ней и раньше случались подобные приступы, и она была одна и еще ни разу не умерла. И сейчас выживет. Она приготовилась встать, но в этот момент вернулся Брэди вместе с отцом.

— Так, что у нас тут происходит? — спросил Хэм.

— Брэди напрасно переполошился. — Она притворно улыбнулась и хотела было спустить ноги с кровати, но Брэди остановил ее.

— Мы пошли гулять, а ее скрутило! Она пополам согнулась от боли. Сейчас жжение в желудке и острая болезненность ниже грудины.

Хэм сел на кровать и начал бережно пальпировать ей живот. Он задавал ей те же вопросы, что и Брэди, и с каждым ее ответом его лицо становилось все более озабоченным. Наконец, он выпрямился.

— Это как же ты, такая молодая и красивая, ухитрилась заполучить язву желудка?

— У меня нет язвы.

— Тебе два врача в один голос это говорят. Такой ты диагноз ей поставил, Брэди?

— Да.

— Значит, вы оба ошибаетесь. — Ванесса все пыталась подняться, но Хэм поправил подушку у нее за спиной и уложил ее обратно.

— Конечно, предварительный диагноз всегда необходимо подтверждать исследованиями. — Кивнув, доктор Такер обернулся к сыну.

— Я не поеду в больницу, — заявила Ванесса, отчаянно цепляясь за последние крохи выдержки. — Откуда у меня язва? Я ведь не брокер с Уолл-стрит и не директор какой-нибудь корпорации. Я как-никак музыкант. Я не из тех, кто лечится от неврозов и депрессии.

— Сказать тебе, кто ты? — злобно зашипел на нее Брэди. — Ты легкомысленная особа, которая довела себя до ручки и еще имеет наглость это отрицать. Ты поедешь в больницу, даже если мне придется надеть на тебя смирительную рубашку.

— Ну-ну, полегче, доктор Такер, — вмешался Хэм. — Ван, у тебя не было рвоты с кровью?

— Нет, никогда. Я просто слегка перенервничала, устала от работы…

— Для небольшой язвы как раз хватило, — закивал он. — Впрочем, попробуем обойтись таблетками, если ты отказываешься ехать в больницу.

— Именно так. И нужды в лекарствах я также не вижу, равно как и в том, чтобы со мной возились целых два врача.

— Нет, — твердо возразил Хэм, — либо лекарства, либо больница, юная леди. Не забывай, что я лечил тебя с пеленок. Циметидин, я думаю, ей поможет, — сказал он, обращаясь к Брэди. — И диета, исключающая острую пищу и алкоголь.

— Я бы предпочел провести обследование, — ответил его сын.

— Кто же спорит? Но поскольку у нас нет морфия, чтобы усыпить ее и связать, то нам ничего другого не остается, как накормить ее циметидином, а если в течение двух-трех дней не поможет, мы подумаем, что делать дальше. Я сейчас выпишу рецепт. Кстати, Брэди, аптека в Бунсборо закрывается через двадцать минут.

— Я не больная, — с надутой гримасой пробурчала Ванесса.

— Да, посмеши своего без пяти минут отчима. Моя сумка внизу. Идем со мной, Брэди.

Когда они вышли, Хэм сказал:

— Я сам расскажу Лоретте, пусть Ванессе это и не понравится. Проследи, чтобы сегодня она приняла первую дозу.

— Обязательно. Я о ней позабочусь, не беспокойся.

— Я на тебя надеюсь. — Хэм похлопал сына по плечу. — Только не переусердствуй. Она в этом смысле похожа на мать — будешь давить, она замкнется и отдалится. — Он помолчал, напомнив себе, что его сын давно взрослый мужчина, хотя и по-прежнему его сын. — А ты все еще любишь ее?

— Не знаю. Но на этот раз она от меня не улизнет, пока я этого не выясню.

— Но помни: если держишь что-то слишком крепко, оно проскользнет между пальцами. Пойду выпишу рецепт.

Когда Брэди вернулся в комнату, Ванесса сидела на краю кровати, смущенная, униженная и злая.

— Поехали, — отрывисто приказал он, — поторапливайся, а то аптека закроется.

— Мне не нужны твои дурацкие таблетки.

Поскольку у него чесались руки придушить ее, он сунул их в карманы.

— Тебя вынести отсюда или сама пойдешь?

Ей хотелось плакать, но вместо этого она нарочито медленно поднялась и заявила:

— Я пойду сама, спасибо.

— Хорошо. Спустимся по черной лестнице.

Она шагала высоко подняв плечи и подбородок. Он молчал, пока они не сели в машину.

— Врезать бы тебе сейчас хуком справа. — Оживший двигатель взревел, из-под колес брызнул гравий.

— Оставь меня в покое.

— Хотел бы, но не могу! — рявкнул он, поворачивая на асфальт. Добравшись до пятой передачи, он немного успокоился. — Боль прошла?

— Да.

— Только не ври мне. Если ты не можешь воспринимать меня как друга, воспринимай как врача.

— Ты мне своего диплома не показывал.