Незавидный холостяк

Я вырвала у него свою руку.

– Просто… Кир… – Я резко выдохнула. – Просто дай мне уехать, пожалуйста? Я хочу прийти в себя и подумать.

– Значит, не возьмешь меня с собой? – спросил он, и глупая наивная надежда вновь кольнула сердце.

– А ты хочешь?

– Сегодня ночью съемки, – вздохнул Кирилл. – Но завтра приеду.

– Приедешь, правда?..

Как бы я умоляла себя не сдаваться, не стекать к его ногам сладкой липкой лужицей, внутри все ликовало. Он хочет! Хочет же! Хочет быть со мной!

– Как только закончу, сразу в путь, даже отсыпаться не буду, – кивнул он серьезно.

– Обещаешь?

– Обещаю. Эй, я не хочу, чтобы тебе было грустно. – Он боднул меня лбом и мягко улыбнулся. – Все что угодно, только не грусти. Хочешь, дай мне по морде, разбей пару бокалов, только не грусти.

– Приезжай… пожалуйста. Если тебе не все равно, – попросила я полушепотом, утыкаясь лицом в его грудь. В горле першило от сдерживаемых слез.

– Варвара… – проговорил Кир, поглаживая меня по спине, а потом наклонился, ища мои губы, и так мягко, так нежно, так осторожно поцеловал, что слезы пролились из-под закрытых век совершенно без моего участия. Я и сама их почувствовала только потому, что поцелуй вдруг стал соленым.

Дорожная

Мы еще раз попрощались с Киром у выхода к поездам. Я ловила последние отголоски его поцелуя, пока шла к первому вагону, у которого меня ждала, подпрыгивая от нетерпения, Женька.

– Ура! Ты решилась! Думала, съедешь с темы!

Она обняла меня и потащила за собой, пока проводник в белых перчатках затаскивал мой чемодан внутрь.

Сергей не просто купил нам билеты в первый класс, он просто снял всю VIP-переговорку, где мы и устроились втроем на диванах вокруг накрытого стола. Пока я выкладывала влажные салфетки, искала внезапно куда-то девшийся телефон, снимала туфли, от которых уже болели ноги, Женька болтала о какой-то ерунде вроде светских сплетен, рабочих проблем и идиотов на дороге, постоянно дергая Сергея: «Скажи же! Я ведь права?»

Он с достоинством кивал.

Едва поезд дернулся, начав движение, я прилипла к окну – почему-то мне очень-очень захотелось в последний раз увидеть Кира… или хотя бы хвостик его «Мазератти». Но «Сапсан» уже разгонялся, за окнами мелькали мрачные вокзальные постройки – и почему-то вдруг защемило сердце.

Словно я больше никогда его не увижу.

Отвернувшись от окна, я потерла глаза, смахивая крохотные, повисшие на ресницах слезинки – и наткнулась на внимательный и какой-то даже понимающий взгляд Сергея. Он придвинул ко мне рюмку, отвинтил крышку с бутылки «Егермейстера» и налил чуть больше половины.

Я кивнула и выпила залпом как лекарство. Это и было лекарством – с привкусом трав и трезвящей горчинкой.

– Держишься? – спросил Сергей, сразу наливая еще.

Женька сидела рядом с ним, привалившись к мощному плечу и потихоньку цедила шампанское из бокала. Бутылку нам принесли сразу, как разместили багаж. И вазу с фруктами, так что я закусила ликер темной терпкой виноградиной.

Вид у моей подруги был слегка блаженный – во всех смыслах. Эх, попала Женька! Не хуже меня попала.

– Держусь, – ответила я, пожав плечами, качнув маслянистую жидкость в рюмке. Удивительно в тему этот ликер пришелся. К путешествию, к расставанию с Кириллом, к шокирующему контрасту между Кипром и Москвой. – А что?

– Да вот, интересно… Когда ты его тоже пошлешь и найдешь себе нормального мужика?

Я залпом выпила вторую рюмку, чтобы проглотить рвущийся с языка вопрос, какое его дело. У него Женька теперь есть, что ему за разница, пошлю я Кира или нет?

– Ты правда его друг? – спросила я, все же не удержав язык на привязи. Потому что быстрее наливать надо было.

– Насколько у него могут быть друзья, – спокойно ответил Сергей, будто ждал чего-то подобного. – Его многие считают своим другом, но тут вопрос, кого он сам назвал бы близкими?

– А ты себя считаешь его другом?

– Я… – Сергей пощелкал пальцами, подзывая девушку в униформе, проходившую мимо купе. – Я предпочитаю не играть в эти игры. Мне уже лет двадцать как не нужно, чтобы у меня были Настоящий Друг и Истинная Любовь. В моем возрасте куда важнее ортопедический матрас и выдержанный вискарь. Кстати, девушка, какие закуски у вас есть? – обратился он к проводнице, не меняя интонации.

Но она среагировала мгновенно – улыбнулась профессиональной улыбкой и принялась перечислять:

– У нас есть соления, маринованные грибы, селедочка, заливное из языка…

– Эх, это все хорошо под водочку! – цокнул языком Сергей. – Но у нас, понимаете ли, вискарь. Есть у вас под хороший вискарь чего?

Девушка заколебалась и неуверенно предложила:

– Пельмени?

Сергей только что глаза не закатил.

– Тащите все, что у вас есть с мясом.

– Вообще все? – Глаза девушки расширились.

– Ты недавно, что ли, работаешь? Да, все. Все меню. С мясом.

Девушка слегка неуверенно кивнула и поспешно вышла, почти сбежала.

Почему-то я была уверена, что ничего она не принесет.

Или в лучшем случае пришлет кого-то из старших товарищей.

Сергей вздохнул и выудил откуда-то из-под стола солидных размеров бутылку виски.