Неземля

Есть у каждого города по городскому саду —
там живут психеи и львы зеленого цвета,
там гуляющие за чугунной литой оградой
дышат про запас, до следующего лета.
Оттого-то и ценится каждый хороший вечер,
огоньки в ветвях и облако над заливом...
Погулять бы по городскому саду, пока навстречу
не идет некто в черном, походкой неторопливой.
Потому что кончится все внезапно и безутешно,
как заведено со времен изгнанья четы из рая,
для потомков их, на пространствах пустых и снежных,
где никто ни с кем попрощаться не успевает.

"Совиные глаза глядят в такую тьму..."

Совиные глаза глядят в такую тьму,
что трудно распознать, что там и почему,
кто прав, кто виноват. И что за огоньки
горят на расстоянии руки.
Вот, крылья распластав, летит ночной комок
над путаницей трав, сцепившихся в замок
с потерянным ключом — пристанищем сверчка,
пульсируя, парят два огонька.
О, безымянный страх для жителей травы!
Случайный свет в ветвях, или глаза совы?
Все ночи проглядев, до сухости во рту —
кто там, черней дерев, летит сквозь темноту!

ВАРИАЦИИ

1

Долины черны, как нутро сыроварни,
считая овец, повредишься в уме...
Господь, вышиванье твое, рисованье
пугает и дразнит бредущих во тьме.
Тот гладью, тот крестиком вышит, тот спорот,
тот хмель променял на темнеющий плющ,
раскроено небо, и сыплет за ворот
сырою пыльцой из адамовых кущ.
Там зреет головка зеленого сыра —
предмет вожделенья окрестных собак,
и Рона течет на окраине мира,
холодные волны роняя во мрак.
Что ближе к нам, немощным, что человечней,
чем лунного света немые нули,
чем этот бессмысленный ропот овечий
пред самою бойней, у края земли.

2

Кто гладью на ткани, кто крестиком вышит,
кто зыбь наблюдает у края земли,
где свет на поверхности пляшет и пишет
нули и восьмерки — но больше нули.
Кто крестиком вышит, кто соткан, кто спорот,
кто хмель променял на темнеющий плющ.
И небо раскрыто, и сыплет за ворот
сырую пыльцу из адамовых кущ.
И бросив расшитые пестрые пяльцы,
которыми тешился век напролет,
создатель в свои узловатые пальцы
тяжелые ножницы молча берет.

ГАЗЕЛИ

1