Неземная любовь

Ник, откинувшись на спинку дивана и слегка откашлявшись, спросил:

— Что это за парень был с вами в кино?

— Тед? Правда, у него отличная фигура? Он работает в спортивном клубе. — Ей самой было непонятно, зачем она дразнит его. И почему у него сделался вдруг такой расстроенный вид?

— Давно встречаетесь?

— Мм. С шестого класса. — Реакция Ника неожиданно доставила ей огромное удовольствие. — Тед просто хороший приятель. Мы время от времени с ним видимся, но и только.

— Вот как. — Он, кажется, пытается изобразить равнодушие? — Ну, а как вообще продвигаются ваши дела?

— Да неплохо. — Она пододвинула рецепт поближе к лампе и принялась его торопливо переписывать. — Я поместила объявление в нескольких газетах на прошлой неделе. И уже есть результат.

— Что ж, отлично. Вам нужно их почаще печатать.

— Ник, я знаю, что мне нужно. Если б у меня были необходимые средства, чтоб дать такую рекламу, какую я хочу, и чтоб закупить снаряжение, в котором я нуждаюсь, мой доход мгновенно бы удвоился.

— Вы уверены? — Глаза Ника вспыхнули.

— Разумеется.

— Тогда так и сделайте. Что вас удерживает?

— Я же сказала. Средства.

— Займите. — Он произнес это так небрежно, будто считал, что получить ссуду в банке — пустячное дело.

Она засмеялась.

— Вы очень странный человек, Ник Таннер.

— Почему это?

— В жизни вы чрезмерно осторожны, но во всем, что касается дела, — и Чет тут абсолютно прав — вы проявляете какое-то дикое сумасбродство.

— Ничего подобного.

— Нет, это так и есть, а улыбка на вашем лице удостоверяет, что вы и сами отлично об этом осведомлены. Более того, я думаю, что вам это безумно нравится.

— Хорошо, пусть я сумасбродный, только и вы не без странностей, мисс Лаутон. Для того, кто связал свою жизнь с таким рискованным, таким ненадежным предприятием, вы излишне предусмотрительны — нет, даже робки, — когда дело требует решительных действий.

Челсия в задумчивости грызла кончик ручки, понимая, что он прав. Однако она просто обязана проявлять осторожность. Слишком высокие банковские платежи, месяц скверной погоды — и все, полный крах. Один неверный шаг — и она будет безвозвратно отброшена назад.

Ник наклонился к ней и повернул ее лицом к себе. Она вздрогнула, испугавшись, что он прочтет ее мысли.

— Надеюсь, мы не ввергаемся в очередную дискуссию?

Челсия пожала плечами.

— Пожалуйста, не надо, — произнес он просительно.

— Меня это устраивает.

От улыбки, которую он послал ей в ответ, у нее потеплело в груди. Она быстро наклонилась и снова принялась писать.

— Да, я нашел квартиру, — сказал он.

— Правда? А где?

— На Пиерсроуд. Верхний этаж двухэтажного коттеджа.

Челсия сама удивилась своей радости.

— Для меня с Кэти вполне подходит. Пока не подыщем дом.

— А какой вы хотите найти — раз уж собрались его купить?

— Право, не знаю. Что-нибудь большое, основательное. Дом, который внушает чувство, будто там прошла жизнь не одного поколения. С книжными шкафами, широкими подоконниками, старинными буфетами… И чтоб были укромные уголки, таинственные переходы… Сам не знаю, почему мне так этого хочется. — Он на мгновение задумался. — Наверное, потому, что с тех пор, как я себя помню, мы снимали квартиру с двумя спальнями в многонаселенном доме. А у меня было две сестры, и по этой причине я до двадцати двух лет спал на кушетке в гостиной.

Челсия воззрилась на него в немом изумлении и только потом начала смеяться.

— Что вас так забавляет?

— Я думала, что вы богаты, Ник.

— Прошу прощения, но это так и есть.

— Я полагала, вы из состоятельной семьи, — вот что я имела в виду. — Она вдруг с подозрением уставилась на него. — Вы меня дурачите, разве нет?

Он расхохотался, и она поняла, что любуется его лицом, на котором играли блики света от лампы, затененной абажуром.

— К сожалению, нет, Челси. — Улыбка постепенно погасла.

— Что, приходилось тяжко?

— Не очень. Вернее, не всегда. По большей части это было просто безрадостное существование. Родители кое-как перебивались, меняя одну работу за другой. Но нигде долго не задерживались.

— Они еще живы? Он покачал головой.

— Печально. — При мысли, что Ник так одинок в этом мире, сердце ее дрогнуло от жалости. — Но ведь не от старости, же они скончались?

— Нет, просто устали жить.

— А ваши сестры? Вы ведь упомянули, что у вас две сестры.

— Да. Синди и Барбара. Про Синди можно сказать, что у нее все в порядке. Она вышла замуж за парня из Глостера, он занимается ловлей омаров. У них двое детей. А Барбара — только дьявол знает, где она сейчас! Ей было семнадцать, когда она сбежала из дома.

— И с тех пор вы ее не видели?

— Нет. Я нанял детектива, но это случилось так давно, что… Господи, и с какой стати я вам все это говорю? Не думаю, чтобы история моей жизни представляла какой-нибудь интерес.

— Неправда, мне очень интересно. Я ведь про вас ничего не знала. Ваша история меня очень тронула.

— Тронула? — Он с хитрым видом подмигнул ей. — Видели бы вы меня, когда я был «сильным мира сего».

— Вы имеете в виду — в Бостоне? Скучаете по тому времени?