Он шептал ее имя во сне и не отпускал от себя. Иногда это было тяжело. Хотелось хоть какой-то свободы. Но потом Лера вдруг начинала испытывать страх. Стоило не почувствовать касание его руки, или когда он отворачивался, выслушивая людей… ей сразу начинало казаться, что он ушел. Оставил ее. Бросил. Забыл.
Наверное, она была такой же одержимой, как и он.
Эгильрих ногой распахнул дверь своих покоев и внес туда Леру. Усадив ее на кровать, он начал быстро срывать с себя одежду. Оба его глаза загорелись алым светом, извергающейся из вулкана лавы.
— Я хочу… этой ночью между нами должно быть… кое-что особенное…
Его голос звучал так, словно ему невероятно больно. Она видела, что он едва сдерживает возбуждение. И в то же время, происходило что-то гораздо более важное.
Она завороженно смотрела на фиолетовый кристалл, покачивающиеся на цепочке, и бросающий блики на его широкую грудь.
Чувствуя, как ее с головой накрывает горячей волной его одержимости, Лера с трудом прошептала:
— Чего ты хочешь?
Оставшись полностью обнаженным, он открыл красивую шкатулку, лежащую рядом с подушкой, и достал оттуда…
Лера потрясенно выдохнула. Эгельрих застегнул вокруг своей шеи широкий гладкий обруч, а на запястьях защелкнул кандалы.
— Когда-то я сделал с тобой то же самое. Против твоей воли. И так и не попросил прощения. Мне стыдно… За то, что тогда я испытывал наслаждение. И каждый раз испытываю, когда думаю о том, что ты принадлежишь мне. Этой ночью, делай со мной все, что пожелаешь. Прикажи все, что угодно. И я исполню. Я твой…
Он шагнул к ней. Красивый. Пугающий. Ее. На плече алел брачный символ, на щеках ходили желваки. Его взгляд был сосредоточен на ней.
И Лера вдруг поняла одну простую вещь: где бы она ни родилась, на какой бы планете ни оказалась, судьба все равно привела бы ее к этому мужчине.
Потому что так должно было быть. Она должна была принадлежать ему. А она должен был принадлежать ей.
Она соскользнула с кровати, обняла его за узкую талию и оставила легкий поцелуй на груди там, где билось сердце.
— Я приказываю тебе… любить меня вечно.
И, конечно же, он выполнил этот приказ…
КОНЕЦ