Нежданчик для Биг-Босса

— Мам, я прошу тебя это все Даше не выговаривать. Она согласилась нам помочь, справляется как может. В любом случае чужого человека я к ребенку не подпущу. Пожалуйста, дай нам всем время. Не дави на девушку. Я переживаю, что все это слишком большой прессинг для нее.

— Что это значит, сынок?

— Ну, ты, я так понял, не поддерживаешь меня в желании нового брака.

— А что ты хотел, Глебушка? Ты женат, у тебя ребенок, все очень сложно. Я уже даже не знаю, как вы разрешите эту ситуацию… Ты просил не вмешиваться, я стараюсь, но такое ощущение, что в наше отсутствие ты взял и наворотил делов. Знаешь, как в том мультфильме советском, когда в дом приходил бегемот.

— Мам, — рассмеялся от такого необычного сравнения и приобнял ее. — Главное, я не хочу, чтобы ты Дашу донимала, она не заслужила ничего подобного. Можешь мне высказывать что угодно, но Дашу не трогай.

— И не собиралась. Ты ее так защищаешь, это многое значит. Мне лишь интересно узнать ее получше. Почему ты все время говоришь за нее? Держишь нас на расстоянии, будто она сама языка не имеет. Это несколько странно…

— Успеете еще наобщаться после нашей свадьбы. А сейчас, мам, позволь мне побыть отцом и попробовать поймать дзен, — чмокнул маму в щеку и направился к Дарье, которая пыталась одновременно подготовить еду для Даньки и удержать шаловливого мальца.

— Водички, водички ему дайте, — причитала мама на заднем фоне.

— Даш, извини за это все, я пытался избежать маминых наездов, — заглянул ей в глаза, стараясь прочитать по ним, какие чувства она испытывает в этот момент. Вроде бы не злилась, лишь переживала за правильность своих действий. Под бдительным взором будущей свекрови все, очевидно, было сложнее делать.

— Этого невозможно избежать, Глеб, я понимаю. Спасибо, что ты так меня защищаешь, но жаль, что тебе приходится это делать. Я бы предпочла более обычный способ войти в чужую семью, но теперь уже ничего не изменить.

Усадив Даньку на специальный стульчик, она присела на рядом стоящий стул и принялась его кормить. Карапуз решительно сорвал с себя нагрудник, не желая терпеть навязанный кусок ткани, который ему мешал. Вниз летели все игрушки, что я ему подавал. Ни на какой он не мог сосредоточиться даже пару минут и отказывался есть, зажимая зубы и препятствуя ложке. Стал елозить маленькой попкой по сиденью и пытаться из него выбраться, а потом покраснел и приготовился огласить кухню своим надрывным криком, всегда вызывающим у меня желание хвататься за голову и искать любую женщину рядом, способную его успокоить.

— Истинный Жданов! — провозгласила невесть откуда появившаяся мама, входя в комнату с детскими одежками и странным набором предметов в руках. Споро вытащила ребенка из стульчика, переодела его, сунула в рот соску, и малыш стал радостно причмокивать, разглядывая выложенное перед ним богатство. Мигающий брелок от ключей, футляр от очков, пульт и пачку бумажных салфеток.

— Смотри, сын, и учись, никакие игрушки не сравнятся с обычными предметами. Все продезинфицировано. Учитесь, пока я жива, — хвастливо проговорила мама, потеснила Дашу, забрала у нее ложку и быстренько накормила ребенка, увлекшегося самыми обычными мелочами не на шутку.

Обалдело смотря на все это, я пораженно качал головой, осознавая, что мне еще многому предстоит научиться. Спустя несколько часов убедился в этом снова, когда после упорной удаленной работы, ужина и контрастного душа, принятого для бодрости, собрался отойти ко сну, но сперва зашел в спальню к ребенку, где также расположилась и Даша.

— Данька никак не засыпает, — пожаловалась она тихонечко, оглядываясь на дверь. Я повторил ее действие, тоже ожидая, что Светлана Георгиевна придет учить уму-разуму, но, вероятно, даже ее неутомимая натура сдалась под напором бурлящей энергии всех присутствующих в доме детей.

— Что такое, Дань? — поинтересовался у сына мягко, забирая его из рук Даши. — Как-то он потяжелел, — заметил вдруг, осознавая, что сын растет не по дням, а по часам.

— Мне кажется, он перевозбудился. Слишком много эмоций за день. Еще Марина говорила, что нужен режим, а сегодня он у него сбился.

— Может, позовем ее?

— Позовем маму?

Выпалили почти хором после получаса бесплодных попыток уложить ребенка. Выбор был очевидным, и мы, несчастные и усталые, пошли к сестре.

— Так, сейчас посмотрим, — она взяла карапуза на руки и походила с ним по спальне. — Во-первых, тут очень душно. Во-вторых, дайте ему смеси, потом соску. В-третьих, оставьте вы эту затею с люлькой на сегодня. Глеб, положите его на кровать между вами, он быстро уснет, уже вовсю трет глазки. Короче, я пошла, сил нет, после Светланы Георгиевны положен восстановительный курс в спа-салоне, — зевнув, проворчала она, а мы потащились на кухню проделывать необходимые манипуляции.

— Сколько ложек нужно на двести миллилитров? — уточнил у Даши, держа банку со смесью наготове.

— Ой, как плохо, что Маргарита сделала из Данечки искусственника, — мама появилась в кухне, но я вышел ей наперерез.

— Мам, дай нам самим справиться, ничего такого не случилось. Иди отдыхай.