Нежеланный гость

Он развернулся и открыл входную дверь. В лицо тут же ударил холод. Чувствуя спиной взгляды остальных, Генри шагнул на крыльцо и закрыл за собой дверь. Только теперь он заметил, как бушует и шумит ветер. В гостинице до них доносился непрерывный приглушенный вой, время от времени сменявшийся далекими всхлипами, но снаружи он был живым существом, беснующимся чудовищем. Генри взглянул на подступающий к лужайке лес – ветер зло трепал верхушки деревьев. Его завывания напоминали похоронный плач. А хуже всего был скрипучий, пилящий звук, с которым ветер бил по обледеневшим ветвям стоящего перед ним дерева. На секунду закрыв глаза, он прислушался: должно быть, так когда-то скрипели деревянные парусники в штормовом море. Он снова открыл глаза и посмотрел на дерево, гадая, не обломятся ли и другие ветви.

Генри уже довольно долго стоял неподвижно, понимая, что за ним наблюдают. Он схватился за поручень крыльца, опустил взгляд на покрытые толстым слоем льда деревянные ступени и, крепко держась за перила, стал спускаться. Было очень скользко, но ему удалось благополучно сойти по ступеням, после чего он растерянно остановился, спрашивая себя, какого черта он забыл на улице.

Наконец он пошел вперед – точнее, не то чтобы пошел, потому что идти было невозможно, а, скорее, заскользил ногами по льду, стараясь сохранять центр тяжести как можно ниже. Когда-то – сразу после того, как залили каток – они с маленьким Тедди так же скользили по хоккейной площадке. Только вот поверхность катка была гладкой, а здесь лед был бугристым и неровным.

Внезапно ноги Генри взмыли вверх, и он тяжело повалился навзничь, не успев отойти даже на двадцать футов от крыльца. Он лежал на снегу, глядел на облака и, чувствуя себя круглым идиотом, громко, с присвистом втягивал в себя воздух. Сзади хлопнула входная дверь – ясное дело, жена спешит сказать ему, чтоб он сейчас же возвращался.

Но не успела Беверли произнести ни слова, как над головой Генри послышался страшный треск. Он взглянул на дерево и мгновенно понял, что сейчас произойдет. Сердце подпрыгнуло. Генри зажмурился – часть ветки отломилась и с грохотом рухнула всего в паре футов от него. Он медленно открыл глаза.

Эта ветка могла его прикончить.

Не в состоянии подняться, Генри, поскальзываясь, на карачках подполз к крыльцу и, оперевшись о поручень, неуклюже попытался подтянуться к ступеням.

Остальные гости, с тревогой наблюдавшие за ним у распахнутой двери, почти волоком затащили его назад в гостиницу.

Как только Генри немного пришел в себя, послышался голос Беверли:

– Если тебе так хочется чем-то себя занять, можешь помочь Бредли очистить тропинку к ледяному домику, – Генри раздраженно взглянул на нее. – Он говорит, там нет деревьев, – добавила она. – Это должно быть относительно безопасно.

Кэндис сочувствовала Генри – тот явно был не на шутку раздосадован тем, что застрял в отеле. Похоже, большинство постояльцев разделяло его чувства: кому-то, как Генри, нестерпимо хотелось выйти на улицу, а другие, например, Иэн и Лорен, беспокойно слонялись из угла в угол.

Самой Кэндис было чем заняться – пока не села батарейка, – к тому же в гостинице происходит столько интересного. Она подошла к телу Даны, чтобы еще раз на него взглянуть, и, приподняв простыню, спиной почувствовала неодобрительные взгляды остальных гостей. На этот раз она внимательно рассмотрела рану на голове женщины и кровь на ступеньке. Ее сердце забилось чуть быстрее. Вернувшись к камину, Кэндис какое-то время задумчиво постояла у огня, согревая ладони. Сейчас не время отвлекаться – нужно сосредоточиться на книге. Однако похоже, что бедную девушку убили.

Лорен вырвала ее из раздумий:

– Над какой книгой вы сейчас работаете?

Кэндис уклончиво улыбнулась:

– Мне не хотелось бы это обсуждать. Я никогда не рассказываю, над чем работаю, пока не закончу, – извиняющимся тоном пояснила она. – На мой взгляд, это обедняет мой замысел.

– О, – сказала Лорен. – А я-то думала, писателям нравится рассказывать о своей работе.

– Только не мне, – ответила Кэндис.

Постепенно подавленные трагедией постояльцы покинули лобби и разбрелись кто куда. Бредли оставил на журнальном столике пару керосиновых ламп и спички, но большинство предпочитало освещать себе путь на темной лестнице и в верхних коридорах фонариками на «Айфонах». Стоило покинуть первый этаж, озаренный льющимся сквозь окна дневным светом, как становилось пугающе темно.

Пора было приниматься за работу. Кэндис обошла труп и медленно поднялась по лестнице на третий этаж. Свет в коридор проникал только сквозь узкие окошки в обоих его концах, а из-за темного ковра и блеклых обоев он казался еще темнее и мрачнее. Кэндис предполагала, что во всех номерах есть окна – во всяком случае, в ее номере есть. Пожалуй, если раздвинуть шторы, станет довольно светло, хотя читать все равно будет не слишком удобно.

Наверху было ощутимо холоднее. Уютнее всего было сидеть в лобби, благодаря большому камину, – если, конечно, не обращать внимание на труп. Однако большинство гостей, похоже, испуганно разошлось по номерам.