Нежна и опасна

— У нас? — переспросила Маша. — Нет, у нас с Пашей — первая. А до этого у меня был выкидыш, а потом я долго не могла забеременеть. Я даже боялась, что бесплодна.

— У тебя был другой мужчина?!

— Ну, конечно, был! И не один. Ты же не думаешь, что я жила девственницей до тридцати пяти лет? Увы, но не Паша сорвал цветок моей невинности.

Маша весело засмеялась. Я тоже неуверенно улыбнулась. И правда, если у сестры такой же темперамент, как у брата, то у нее должен быть длинный список поклонников. Может, как у меня или еще длиннее — все-таки она старше в два раза. И тут какая-то смутная догадка заставила меня спросить:

— А кто сорвал цветок… Тьфу, кто у тебя был первым?

— Аня, это может прозвучать дико, но первым у меня был Голубев. Ты только не смейся. И не оборачивайся!

* * *

Потом мы пили виски в баре с видом на бульвар Сансет и ели мороженое. Я наблюдала за всеми мужчинами. Кирилл вел себя очень расслабленно, если не сказать развязно. Он по-американски клал ступню на колено другой ноги и демонстрировал из-под задравшейся штанины волосатую щиколотку. Носки он не носил, если надевал мокасины. Молчанов выглядел более сдержанным. Он откинулся на мягком диване, забросив одну руку за спину Маше, а в другой покачивал стакан виски со льдом. Олег казался самым напряженным: он по привычке сканировал пространство и задерживал взгляд на подозрительных личностях. Учитывая, сколько их здесь бродило, ему и расслабиться было некогда.

Я не могла уложить в голове, что они с Машей трахались. И не просто трахались, а пережили чудесный по его словам роман. Лучший за сорок лет жизни. Я переводила взгляд с Олега на Машу, пока она не пихнула меня под столом. Я ткнулась губами в ее ухо:

— А кто еще знает, что ты с Олегом? Ну, это…

— Никто, — ответила Маша тоже на ухо. — И я надеюсь, что ты никому не разболтаешь. Это тайна!

Можно было подумать, что она сердится, но я видела, что ее забавляет мой нездоровый интерес. Возможно, ей было приятно окунуться в переживания юности, или мое любопытство казалось ей смешным и детским. Или у нее давно не было возможности с кем-то посекретничать, и теперь она с удовольствием открывалась подружке брата.

— Но почему? — не отставала я. — Что в этом такого?

Она с укоризной на меня посмотрела, словно я не понимала элементарных вещей:

— Вот сразу видно, что у тебя не было младшего брата! Никогда, никогда не следует рассказывать младшему брату и его дружкам о своих любовниках, если не хочешь, чтобы они стебались над вами полжизни. Эти мелкие засранцы могут быть очень жестокими и циничными, особенно в том возрасте, когда им самим никто не дает.

Я не выдержала и рассмеялась в голос. Я представила жестоких и циничных засранцев лет четырнадцати, которым не давали девушки. Это сейчас они взрослые харизматичные мужики, которым вряд ли кто откажет, а ведь когда-то они были неуверенными в себе подростками. Я остро позавидовала Маше, что она застала их такими. Что знает их с пеленок и имеет право говорить о них нелестные вещи. Мне бы хотелось познакомиться с Молчановым в его четырнадцать — просто чтобы поумиляться.

— О чем вы там шепчетесь? — спросил Олег. — Аня, убери, пожалуйста, руку.

Я только сейчас заметила, что, наклонившись к Маше через стол, оперлась ладонью на твердую ляжку Олега.

— Ой, простите! Я не нарочно!

Ощущая, как горят щеки, я привалилась к плечу Кирилла. Он машинально подтянул меня к себе и обнял собственническим жестом. Молчанов на нас глянул и тут же отвел глаза, уставившись на лед в своем стакане. Лед, наверное, интереснее, чем названная сестра в объятиях лучшего друга. А Олег смотрел только на Машу. Она покусывала полные губы и силилась сдержать улыбку.

Как забавно, что из трех присутствовавших мужчин Маша спала с двумя! Обычно это я боялась оказалась в компании мужчин, которые меня имели. Мне казалось это неудобным и неприличным. А Маша спокойно воспринимала эту житейскую ситуацию. Когда-то в студенчестве она потеряла невинность с однокурсником — красивым и целеустремленным парнем. А потом он стал начальником службы безопасности ее отца. А потом охранял ее и ее жениха от покушений. Все нормально, если не усложнять.

— Ну что, ничего не забыли? — донесся до меня голос Кирилла.

Они обсуждали что-то важное. Я прислушалась.

— Завтра обед с мамой, — напомнила Маша. — Она смертельно обидится, если мы не приедем. Она мечтает познакомиться с Аней и готовит королевский прием в русском стиле. Это первая девочка, которую Кирилл не прячет от семьи.

— А Мишель? — спросил Молчанов с непроницаемым выражением лица, за которым без труда угадывалась издевка.

— Паша, заткнись, — предупредил Кирилл.

Маша со значением посмотрела на меня — мол, именно этого она и опасалась, когда скрывала отношения с Олегом. Шуточки и ехидные комментарии.

— Ладно, молчу, — сказал Молчанов. — Завтра — обед с мамой. В понедельник поедем кататься в Сан-Диего, во вторник — последние приготовления к церемонии, а в среду — мальчишник.

— Какой еще мальчишник? — спросила Маша. — Вас всего трое! Можете дома напиться.