Когда-нибудь достигнув совершенства,Великолепным пятистопным ямбом,Цезурами преображая ритмы,Я возвращусь к сегодняшнему дню;Назначенного часа ожидая,Пусть образы сжимаются и стынут,Пусть яблоками созревают мысли,И тяжелеют легкие слова.Теперь – сентябрь, безветрие и полдень,И успокаивающее солнцеПронизывает грузной позолотойШирокую проржавевшую сень;Как свежий мед, тягуч и влажен воздух,И зеленью отсвечивает небо,Такой густой, такой глубокой синиЯ не запомню в нынешнем году.Шуршат опавшие листы, и душуОтягощает сладкая дремота,Но чувственною нежностью томитсяПроснувшееся тело почему?Иль, может быть, его уже коснуласьЧерез батист разгоряченной грудьюС обыкновенным именем МарииДевятнадцатилетняя она…1923
«Легким шелестом листья приветствуют нас…»
Легким шелестом листья приветствуют насНа сентябрьском закате в саду опустелом;Может быть, этот прах, что мы топчем сейчас,Был когда-нибудь женским волнующим телом…Может быть, точно так же светилось окно,Зеленела вода и болото дымило,В час, когда для любви обнажаясь, оноРаздражало теплом и прохладой томило.А теперь, посмотри, эта горькая прельУгрожает земле золотою гангреной;Неужели вот здесь – оправданье и цельЧеловеческой жизни случайной и бренной.Неужели и ты отойдешь в забытье,Только душу укрыв оболочкой другою,И когда-нибудь милое тело твоеОблетевшей листвой прошуршит под ногою…1923
«Ах, не поэту ли под стать…»
Ах, не поэту ли под стать,Бездельем легким не скучая,В аллеях время коротатьОт после-полудня до чая.Кустарник высохший хрустит,И в постоянстве непреклонномЛисты сквозь строй кариатидЛетят к дорическим колоннам.А там, где бюст КарамзинаГлядит величественно-хмуроИ клонит гроздья бузинаКо рту безрукого амура, —Там на березе у скамьи —Мной вырезанные когда-тоИнициалы Е. М. И.И знаменательная дата.1923