Нежнее неба. Собрание стихотворений

Я руки за голову заложил,
Я вытянул измученное тело,
И кровь по руслам воспаленных жил
Полууспоительно хрустела.

Пусть страсть в изнеможенье истекла

И пресыщенье – нежности преграда,
Но память из граненого стекла
Просвечиваться радугою рада.

Я прекословя сердцу снизошел

К сухим губам прохладой ороситься,
И в темноте мне выдан был за шелк
Простой лоскут заношенного ситца.

И вот душа чего-то лишена,

И суживаются зрачки, и строже
Звенит в ушах и в мыслях тишина
Меж приторными приступами дрожи.

1924 г. 12 февраля. Вторник.

Москва

Поэма о дне моего сорокалетия («В тот день, когда мне минет сорок лет…») И о последующей моей героической жизни и смерти

I

В тот день, когда мне минет сорок лет
Рассматривая жизнь свою под лупой,
Я улыбнусь как пиковый валет
Найдя жену тщеславною и глупой.

Любовницу бездарной и тупой,

С манерами и взглядами солдата,
Знакомых надоедливой толпой
И молодость загубленной… Тогда-то

Забравшись в трюм, без паспорта, через

Атлантику, от скуки изнывая,
Я поплыву на Буэнос-Айрес,
Чтобы попасть в столицу Парагвая.

II

С полгода пробродив по городам
И чувствуя себя слегка усталым,
Посватаюсь к какой-нибудь мадам
Почтенных лет с приличным капиталом.

Когда ж апоплексический удар

Ее сразит в кафе Ассунсиона,
Я получу по завещанью в дар
Публичный дом под видом пансиона.

И не смущаясь из-за пустяков, —

Стыд не огонь, не прожигает кожу, —
За счет сластолюбивых стариков
Я собственные блага приумножу.

Но далее к доходам охладев,

Как подобает истому герою,
Я распущу любвеобильных дев
И фешенебельный притон закрою.

III

Слоняясь то с заплатами по швам,
То самым элегантным и душистым,
Я вдруг смотря по обстоятельствам
Примкну иль к анархистам иль к фашистам.

И буду после пламенных речей,

Во имя справедливости и мщенья,
Взрывать дворцы, калечить богачей
И убивать министров без смущенья.

Иль может быть как раз наоборот,

В пример и поучение для прочих
Расстреливать из окон и ворот
Процессии и митинги рабочих.

IV

В конце концов и это надоест!..
И, тщательно покрасившись под негра,
Я удалюсь из шумных злачных мест
Служить к плантатору на Рио-Негро.

И под защитой аргентинской тьмы,

Там где-нибудь в подвале за верандой,
Почищу негритянские умы
Коммунистическою пропагандой.

И как-нибудь весною, в октябре,

Мы, сговорившись всем кагалом рабьим,
Хозяина поджарим на костре
И дочиста плантацию разграбим.

Поняв, что это мне кой-чем грозит,

Чтоб на себя быть снова непохожим,
Приобретя индейский реквизит,
Я сделаюсь на время краснокожим.

Средь бела дня, почти-что на виду,

Скальпируя без всяких промедлений,
Я небывалый ужас наведу
На мирных истребителей оленей.