Нежно

Мой взгляд падает на бокал, который на самом деле пуст.

– Ох. Ну, вода бы… – Я не договариваю предложение до конца. Как парализованная, застываю на табурете и чувствую, что паника, которую только что вроде бы удалось унять, теперь накрывает меня волной. Давление на спину, в нижней части, возле копчика, этот запах пива, доносящийся сзади, басы, которые становятся глуше, не громче, и стихающая музыка.

– Я должна отсюда уйти, – едва слышно бормочу я. Мне холодно, при этом вниз по шее течет пот, я быстро спрыгиваю с табурета к Дилану и поворачиваюсь боком к типу, стоявшему за мной и продолжавшему наседать на меня. Из-за такого резкого движения я оказываюсь в объятиях Дилана, врезаюсь в его грудь, и мне все равно. Мне нужно было убраться оттуда.

На секунду парень удивленно взглянул на меня, однако тут же снова обращается к своему другу. Он не намеренно трогал меня и не приставал. Тут просто толкучка. Просто…

Это не Кит.

Не Кит, не Эрик и не Питер…

Это не дом с красивой верандой и толстыми дверями. Это не комната с серым ковролином и тяжелыми шторами.

Мой мозг знает это, но лишь сейчас, когда я это вижу, понимание просачивается в разум и распространяется по телу, которое все еще борется с последствиями страха. Тем, из прошлого. Реакция организма основана на пережитом опыте. На одном-единственном, который оказался настолько сильным и определяющим, что практически не оставил места для другого. Для лучшего.

Не совсем.

Те немногочисленные и не заслуживающие упоминания свидания или поцелуи, эти немногочисленные отрывки были выбраны осознанно, стали намеренной конфронтацией.

Других я никогда не делала.

И меня это устраивало.

До сих пор.

Черт.

– Зоуи, – раздается возле уха напряженный голос Дилана. Его дыхание гладит мою разгоряченную кожу, а левая рука находит мою ладонь. Когда второй рукой он проводит по моей спине, я вздрагиваю – и он мгновенно ее отдергивает.

Повернув голову, я поднимаю взгляд и, все так же тяжело дыша, смотрю ему в глаза.

Он так серьезно наблюдает за мной, так обеспокоенно, что мне хочется плакать. Я не слабая девушка. Не хочу ею быть.

Но что такое слабость? – звучит тихий голосок в голове.

Мое плечо скользит по его водолазке и груди в сторону, пока я полностью не поворачиваюсь к нему. Я хватаюсь за его предплечья, как утопающая, и, словно сами по себе, его большие теплые руки ложатся на мою талию. Держат меня, защищают, пока его ноги прижимаются к моим бедрам. Я стою ровно между ними.

Делая глубокие вдохи и выдохи, на две или три секунды зажмуриваюсь, прежде чем вновь заглянуть в глаза Дилану.

– Мы можем поехать домой? – лишь спрашиваю я и сама стыжусь. За свой вопрос, за тихие слова и за то, что ему приходится поддерживать меня, а у меня сегодня не получилось с этим справиться – первый раз за такое долгое время. Я знала, что будут поражения. Просто забыла, какую они причиняют боль.

Дилан сжимает губы, его правая ладонь внезапно накрывает мою щеку, и я вижу, что он хочет задать все вопросы, которые у него сейчас появились, однако не делает этого. И тогда меня охватывает такое облегчение, что опять подступают слезы. Я очень ему признательна, потому что в эту минуту просто не вынесла бы подобного.

– Пойдем. Надо сказать твоему брату. – По щеке пробегает холодок, когда он убирает с нее руку и переплетает наши пальцы. – Он стоит вон там, видишь? С другим парнем за барной стойкой. Похоже, они проверяют что-то по работе.

– Нет, пожалуйста. – Я мотаю головой. – Он только будет волноваться. Я не хочу… Не могу… – Горло сдавливает. Нельзя допускать, чтобы все началось заново. Чтобы Лэйн снова это пережил.

– Просто скажи ему, что мы едем домой. Что ты устал или я. Только это. Пожалуйста.

Стискивая его руку, в мыслях продолжаю бесконечно повторять: Пожалуйста. Кажется, что проходит целая вечность, перед тем как он кивает, и можно свободно выдохнуть.

Мы продвигаемся к моему брату. Мэйсона и Джун больше не видно, их давно проглотила толпа танцующих. Как и Энди, которая погружена в работу в баре.

Когда мы добираемся до Купа, я сразу ощущаю, как Дилан ослабляет хватку на моей ладони, но я шагаю совсем близко к нему и крепко за него держусь, словно он последний, кто способен спасти меня от утопления. Он тут же вновь сжимает мою руку, и когда брат переводит глаза на меня, я пытаюсь улыбаться ему как можно смелее. Не имею ни малейшего представления, получается у меня или нет.

Дилан перегибается через стойку, говорит с ним, а Купер кивает один раз, второй и наконец тихо отвечает. Я не могу разобрать его слов, но верю, что Дилан меня не выдаст. Он и сам наверняка не знает, что сказать – или что со мной стряслось.

– Отдохни, ладно? Я вернусь с Энди, будет уже поздно! – перекрикивает шум Куп, а я улыбаюсь шире и шире, и даже становится больно, потому что мое тело сопротивляется.