Нежно

О нет. Почему я не держала язык за зубами? Я не идиотка. Я сама выбрала эту специальность и знала, куда шла. Разумеется, лишь в теории, но знала. И хотела! Мне хотелось в будущем помогать другим людям, как Милли в свое время помогла мне. И тем не менее любое столкновение с моей собственной историей превращается в новую битву с дьяволом.

Мы голосуем. Решение принято. И чувствуя на себе взгляд Дилана, я выше задираю подбородок, словно это сделает меня сильнее.

– Жертвы изнасилований. Давайте начнем с открытого обсуждения и увидим, куда нас это заведет.

– Жертв изнасилований против их воли принудили к сексуальному акту, – произносит студент, сидящий наискосок от меня. Я до сих пор не запомнила все их имена.

Однокурсница с короткими едко-зелеными волосами продолжает:

– Последствия почти всегда проявляются одинаково: бессонница, стыд, страх. Также могут возникать мысли о самоубийстве, многие жертвы замыкаются в себе, теряют способность заводить отношения и доверять другим людям.

Дышать. Нужно дышать. Речь не обо мне.

Четыре…

Все закончилось.

Три…

Я это пережила и все сделала правильно.

Два…

Это не моя вина.

Один…

Я могу дышать. Я свободна.

Взгляды Дилана нервируют меня сильнее, чем этот разговор. Я бы предпочла, чтобы он отвернулся. Не хочу, чтобы он заметил, как я сражаюсь с собой или как меня прошибает пот.

– Вы называете последствия и частично сами душевные травмы, а что насчет причин? Это очень интересный момент. Что может послужить причинами для изнасилования и где их искать?

– У насильника, потому что это исходит от него, – доносится до меня голос Мел. – Он инициатор, и причина кроется исключительно в нем. Его побуждают к этому либо внешние воздействия, либо собственные травмы и расстройства. Они могут стать причиной подобного поступка. Неспособность воспринимать границы или не соответствующее реальности восприятие правильного и неправильного.

– А что тогда правильно и что неправильно и кто устанавливает эти границы? – Опять Лиам. Он расслабленно откидывается назад и кладет руки на стол перед собой.

– Сомневаюсь, что нам есть что обсуждать по этому поводу. Или ты намекаешь, что причины изнасилования и его последствия зависят от того, как на это посмотреть? – Мел в ярости, и мне понятна ее злость. Я тоже часто злилась. Сегодня же мне ясно, что многие не верят в чистую расстановку сторон жертвы и насильника.

– Ну а что, если жертва посылала сигналы, которые…

– Погоди-погоди. – Теперь Мел уже буквально кричит. – То есть ты утверждаешь, что насильник довел дело до конца, потому что в какой-то момент подумал, что жертва этого хотела. Возможно, из-за того, что она посмотрела на него с симпатией или надела слишком короткую юбку?

– Или не сказала нет.

– Но и «да» она не сказала, – слышу я себя саму будто через ватное облако и прочищаю горло, когда устанавливается полная тишина. – «Нет» не обязательно проговаривать вслух. Может, и «да» тоже, но… самое позднее, когда жертва начинает сопротивляться, если она напугана или пьяна, стоит догадаться, что это происходит не по взаимному согласию. – Мой голос звучит тверже, чем я ожидала, четче. И я не сломаюсь. – Жертва остается жертвой, как бы ни одевалась, сколько бы ни флиртовала, улыбалась или пила. Если она не хотела поцелуя, прикосновений или секса, а они все равно были, неважно, почему это случилось. Это неправильно и ужасно и всегда таким будет.

Мне потребовалось время, чтобы осознать и понять это. И по-моему, в этот момент каждому из присутствующих становится ясно, что я говорю о себе. Потому что я злюсь, потею, слишком тяжело дышу, а голос у меня дрожит. Потому что я эмоционально вовлечена.

Мне.

Все.

Равно.

– Причину следует искать только в насильнике. – Настойчивей, чем планировала, я подчеркиваю этот факт и смотрю им в глаза, не отворачиваюсь. Даже тогда, когда чувствую, что горло сжимается, а глаза горят.

Что говорили после, я уже не слышала, дискуссия проходит мимо меня, а когда с громким скрипом начинают отодвигаться стулья, я вздрагиваю.

Семинар окончен.

– Встретимся в столовой? – тихо спрашивает Мел. – Или ты сейчас этого не выдержишь? – Само собой, она подозревала или знала, что я испытала это на себе, но мне все равно кажется, что это обсуждение потрясло ее так же, как и меня. Когда-нибудь я ей расскажу. Все. Но не сегодня.

– Нет. Выдержу. Давай поедим в главном здании? Немного свежего воздуха не повредит.

– Конечно.

– О’кей, хорошо. Тогда пойдемте вместе.

– Я пройдусь немного с вами. Мне нужно к машине, а парковка в той стороне.

Я до сих пор не решаюсь смотреть на Дилана…

29 Если упадет одна костяшка домино, то упадут все Дилан