Читаем Нежное безумие полностью

Нежное безумие

Пенн входит в бассейн через пять минут, он выглядит взъерошенным. На бровях капельки пота, а из одежды на нем только кроссовки и шорты – футболки нет. Очевидно, он бежал – от кого или чего, не знаю. Его тело бронзовое от загара и нереально мускулистое. Хочется слизать с него пот каплю за каплей, если бы только он мне позволил. Однако под глазами легли темные круги, будто он не сомкнул глаз ночью.

– Вау! – одновременно воскликнули мы, когда увидели друг друга. Но как только он увидел меня полураздетой, то сразу же изменился в лице.

Я села прямо, прикрыв грудь руками. Пенн направился к моей одежде, лежащей в углу, и бросил ее в мою сторону.

– Одевайся, Дарья. Ты смущаешь саму себя.

Дарья? А что не так с глазастиком? Я уже как-то привыкла к этому прозвищу. Быстро натянула короткие шортики, не смотря ему в глаза. Это не зов похоти. Но соглашусь, что это было постыдно.

– Что случилось, Пенн?

– Ничего. Я получил то, что хотел от тебя, а ты – то, что хотела от меня. Пришло время заканчивать все это. – Он выдал новость без капли эмоций в голосе. Моя реакция должна была показать, что это хорошая идея. Класс. Что я хотела расстаться уже очень давно. Что он никто. Что его сестра двуличная сука. Но то была старая Дарья. Та, которая делала вид, что ее не волнуют потери.

А новая Дарья? Она не хочет потерять его.

– И откуда это исходит? – Я влезла в туфли, закрывая тело все больше и больше, пока голыми не остались лишь ноги.

Он бросил в ответ:

– Ты мне наскучила, да и не стоит это таких рисков. Твои родители надерут нам задницы, если узнают. Кроме того, у тебя есть Причард, а у меня Адриана. – Он создает видимость борьбы с собой. – Игра окончена.

– Все не так, – быстро говорю я. Если я должна рассказать ему о том, что происходит у нас с Причардом, то я расскажу. Я не горжусь этим, но гордость ничто, когда дело касается любви. Любви. Маркс. Я не использую слово на букву Л просто так. Я никогда не использую это слово в рассказах о пицце, шоколаде или «Ривердейле». Мне нравятся эти вещи. Любовь… я берегу его для чего-то более важного.

Но я безнадежно, катастрофически люблю Пенна Скалли.

Именно поэтому я не могу ненавидеть его сестру. Во всю силу, по крайней мере. Она его часть, а у него мое сердце.

– Позволь мне все объяснить. – Я бросаюсь к нему, кладя руки на грудь. Это движение инстинктивно, но он отталкивает мои руки.

– Не надо никаких объяснений. Просто хочу дать тебе личное пространство, ты же любишь рыдать как тряпка.

Во рту пересохло, дыхание сбилось. Мое сердце пытается вырваться из груди – оно хочет к Пенну. А я? А я просто хочу заставить его понять, что Причард и я не те, кем он нас считает. Но вдруг откуда-то пришло озарение…

Виа.

Виа сделала это. Виа уничтожила все. Снова. Кровь вскипает в венах. Я знаю, что он несправедлив ко мне, не дав ни единого шанса на объяснение.

– Но Пенн, Причард и я…

Он, грубо перебил меня:

– Ты оглохла? Мне по фигу. Дело совсем не в Причарде.

– Тогда расскажи мне в чем…

– Все ради Харпер, ясно? – кричит он, пиная диван. – Я никогда не оставлю Адди. Особенно ради твоей испорченной задницы. Она поедет со мной в колледж. Прояви немного самоуважения и прекрати все это.

Он разворачивается и уходит, толкая дверь со всей силы. Я кусаю нижнюю губу, пытаясь не заплакать и справиться с его грубыми словами. Расхаживая по комнате, я хватаюсь за шею и тру кожу, пока не появляются царапины.

У Пенна есть дочь.

Он говорил мне, что они с Адди не те, кем я их считала, но он лгал, чтобы получить то, что хочет.

Он залез в мой дом, в мои трусики, а затем и в мое сердце, скармливая мне ложь, которую я сама желала слышать.

Дверь открылась, и я повернулась, ожидая увидеть Пенна. Молясь, что он войдет сюда и скажет, что это все тупая шутка.

Это Воун.

Когда он встречает мои глаза, полные слез, отводит взгляд, будто увидел что-то неприличное. Чувства заставляют его вздрогнуть.

– Ты знал? – шепчу я.

Он медленно входит в комнату, одетый во все черное – подросток Люцифер, созданный для страданий и крови.

– Что он собирается расстаться со мной? – объясняю я. – Что он играл со мной?

– Нет и нет. Все, что я знал, что тебе надо немного личного пространства. Того, которого вы меня лишили прошлой ночью. – Он недвусмысленно поднимает брови.

– А, ты об этом. Ты дурачишься с моей лучшей акробаткой?

– Когда позволяет время.

– Ты влюблен в мою лучшую акробатку? – Эсме не заслуживает такого парня, как Воун.

– Я скорее влюблюсь в камень.

– Не разбрасывайся камнями. Они не будут умирать из-за тебя, – фыркаю я.

Он тянет меня в объятия. Редкость, которую не стоит воспринимать как должное, когда дело касается Воуна. Я зарываюсь лицом в его грудь и позволяю себе разрыдаться, ощущая, как кости дрожат во всем теле.

– Все будет хорошо, Фоллоуил.

Впервые за долгое время я в это не верю.