Нежное чудовище, или Я поставлю твою волю на колени

— Поменьше, чем у вас. Но дело даже не в этом. Просто там был такой бардак! Тут чистота, пепельницы стоят, официантки одетыми ходят, на стриптизершу любуйся, а насчет секса — извини, дорогой. Все цивильно. А там все по-скотски. Официантки — как девки в дешевых борделях, из одежды только белье. Любой посетитель может залезть ей в трусы, и при этом никто его не одернет. Таковы правила клуба. Можно ругаться матом, пить до посинения, блевать на пол, танцевать на столах. Они там железные, не сломаются. В основном этот клуб посещают новые русские, чтобы оторваться по полной программе и скинуть отрицательную энергию. Приходили они при галстуках и в дорогих пиджаках, а через полчаса оставались, в чем мать родила. Тьфу, даже вспоминать противно, скоты, да и только! До меня там девочка работала, так ее стащили со сцены во время номера и изнасиловали скопом. И что, думаешь, кто-то в ментовку попал? Ага, жди! Хозяин на лапу дал кому надо, и дело замяли. Ты даже не представляешь, что значит для меня это место! Я здесь, словно в раю, после того гадюшника.

Я посмотрела на пустующее место Каролины и тяжело вздохнула. Катя поймала мой взгляд и тихо спросила:

— Ты не знаешь, кто ее убил?

— Нет.

Дверь распахнулась. Зашли Пашка со Славиком.

Мы выпили по рюмке водки.

— Помянем девочек, пока никто не видит. Сначала Томка, теперь Каролина… — задумчиво произнес Пашка.

— Следующей буду я…

— Что ты несешь? — подскочил Славик. — Ты что-нибудь знаешь?

— Нет. Просто мне так кажется.

Ребята ушли. Я посмотрела на часы и стала готовиться к выступлению. Одевшись, навела макияж и в который раз с грустью посмотрела на пустующее место Каролины. Надо бы заглянуть в зал. Может, удастся разглядеть моего знакомого из поезда? В том, что Каролину убил именно он, я нисколько не сомневалась. Заточка.

Отодвинув шторку, я принялась изучать публику. Через несколько минут рядом со мной остановился администратор, который сегодня был на редкость любезен.

— Смотришь на посетителей? — улыбнулся он.

— Смотрю, что за публика собралась.

— Такая же, как всегда. Богатенькие господа, любители острых ощущений. Жрут, пьют, смотрят на красивых баб.

— Разве в нашем баре можно испытать острые ощущения? По-моему, у нас все прилично, в рамках дозволенного. Новенькая, Катя, работала раньше в «Хали-Гали» в Питере. По ее рассказам, острые ощущения испытывают там.

— Известный гадюшник! Был я там несколько раз. Как-то прихватил с собой приятельницу. У нас с ней только-только роман начинался. Деловая, интересная дама, директор крупного туристического агентства, имела личного водителя. Так вот, пришли мы в «Хали-Гали», а она, оказывается, и раньше там бывала. Через пять минут скинула с себя одежду и выскочила на сцену. Говоря по правде, я не привык, чтобы моя женщина перед кем-нибудь голой жопой трясла. Потому что она моя. Раздевается только доступная женщина, так как в одежде она просто не может привлечь к себе внимание мужчины.

Я опустила глаза и тяжело вздохнула. Администратор почувствовал, что дал лишку.

— Ради бога, извини, Даша. Просто заговорился. К тебе это не относится. Ты настолько красива, что можешь и в одежде завоевать любого мужчину. Просто для тебя это единственный способ заработать деньги.

— Ничего, я привыкла. Мне нравится мое занятие, и я никогда не обращала внимания на чужое мнение.

— Так вот, моя деловая подружка выскочила на сцену в чем мать родила и стала выделывать такие па, что я готов был под землю провалиться. Понимаешь, я-то думал, что она порядочная женщина, а эта, с позволения сказать, бизнес-леди на поверку оказалась обыкновенной дешевой прошмандовкой. Она выставила напоказ свои сиськи и отвисшую задницу и с детским бесстыдством отплясывала с какими-то гомиками! Там полнейший беспредел. Запах пота и дыма. Сумасшедший угар. Фирменный напиток клуба — «грудной коньяк». Официантка с голой грудью, намазанной взбитыми сливками, подносит тебе рюмочку. Выпив, по законам клуба, ты должен слизать сливки с груди официантки. Я побрезговал и вообще отказался от коньяка. Говорят, что большинство гостей клуба — серьезные семейные люди, вроде бы среди них даже депутаты встречаются, но я до сих пор с гадким чувством вспоминаю это заведение. Кстати, приношу тебе соболезнования по поводу трагической гибели подруги. Я знал ее три года. Она была очень яркой и красивой девушкой. Мне очень жаль, поверь.

— Мне тоже, — вздохнула я.

— Сегодня вам с Катей придется работать почти без перерывов. Замена найдется только завтра.

— Я знаю.

Неожиданно я вздрогнула и внимательно посмотрела на администратора.

— Иван, скажи, а в наш бар можно пронести оружие?

— Какое?

— Ну, например, автомат Калашникова.

— Ты что? — округлил он глаза. — Какой, к черту, автомат Калашникова! У нас же охрана стоит в дверях. Мы ребятам такие бабки платим! Обычный пистолет не пронесешь, а ты говоришь — автомат.

— Это точно?

— Конечно. А почему ты спрашиваешь?

— В Томку плеснули кислотой, Каролину закололи. Значит, меня должны застрелить.

— Ты это серьезно?

— Вполне.