Нежное насилие

– Потому, что ты очень ненадежен. Взять хотя бы твои экстренные приглашения на свидания, твои отказы от условленных встреч – тоже внезапные, твои обманы. Мне это особенно большого ущерба не наносило, ведь наши отношения были для меня своего рода игрой, чудесной, увлекательной игрой на фоне серых будней. Но если ты и в семейной жизни вел себя аналогично – а другое вряд ли возможно, – то мне сердечно жаль твою жену.

– Она – каналья.

– Об этом не мне судить, я ведь ее не знаю. Но если она действительно такова, то я могу предположить, что это – результат брака с тобой.

Он нажал на тормоз с такой силой, что следовавшая сзади машина едва не налетела на них. Молодой человек, сидевший за рулем, объехал их и, поглядев на Жан-Поля, покрутил пальцем у виска.

– Прости, – произнесла Катрин, – я не хотела тебя уязвить.

– В каждом твоем слове я слышу твою мать.

– Это вовсе не так, – возразила Катрин, но уверенности в ее тоне не было. Может быть, она действительно повторяла лишь то, что вбила ей в голову мать? – Я нахожу все происходящее очень скверным, – едва слышно проговорила она.

– А я-то надеялся, что ты в эти ужасные дни будешь мне поддержкой.

– Мне жаль, если я тебя разочаровала, – вяло заметила она.

Они миновали центр города и ехали теперь по улице Эльберфельдерштрассе в сторону городского лесопарка.

– Во всяком случае, – сказала она, – я считаю бессмысленным дискутировать сейчас по поводу твоей семейной жизни. Ты ведь почти ничего мне о ней не рассказывал. У меня создалось впечатление, что твоя жена удивительно великодушна и рассудительна. Я думаю, она знает про твои измены или, по крайней мере, догадывается о них. В такую картину никак не вписывается предположение, что по этой причине она вдруг начала настаивать на разводе.

– У нее есть любовник.

– Кто именно? Видишь, ты не знаешь. Если бы у нее действительно кто-то был, она бы к тебе не вернулась. А ведь на самом деле-то вернулась, правда?

– Да. Она не развелась. Но и со мной не осталась.

– Вон там впереди, около бассейна, – сказала Катрин, показывая направление, – там большая автостоянка. Можешь припарковаться.

Жан-Поль поставил машину, и они быстро пошли в рощу, уже дышавшую весной. Буки выпустили свою первую светлую зелень, а под ногами шуршала листва прошлой осени. Облака все еще проносились по небу, словно не решив, то ли остановиться, то ли пролиться дождем, то ли пропустить на землю солнечные лучи.

Жан-Поль схватил пальцы Катрин, но она отняла руку.

– Хоть бы ты сам разобрался, к чему стремишься, – заметила она.

– Я хочу развестись.

– Но когда Эльза в первый раз после вашей размолвки вернулась, ты ее принял.

– Из сочувствия. Она была больна.

– А потом?

– Теперь я знаю, что она уже не больна, во всяком случае, не настолько, как делает вид. Иначе откуда взялись бы у нее силы, чтобы избивать меня палкой?

Некоторое время они шли молча, быстрыми шагами. Катрин невольно вспоминала все прочие путешествия, которые они совершали вместе. Как неразделимы они были! Было больно вспоминать.

– Жан-Поль, – промолвила она, – ты мог бы покончить со всей этой историей.

– Каким образом?

Она взглянула ему в глаза.

– Достаточно разъехаться. Расстанься с Эльзой – и ссорам конец.

– Очень уж просто ты себе это представляешь. У меня нет средств долго жить в гостинице, да и других крупных материальных потерь будет невпроворот.

– Я могла бы предоставить в твое распоряжение мою квартиру в Дюссельдорфе.

– Чтобы я стал зависим от тебя?

Это возражение показалось ей совсем нелепым, но она сочла за лучшее не обращать на него внимания.

– А что касается так называемых прочих потерь, то передай это дело твоему адвокату.

– Ты себе не представляешь, насколько Эльза хитра.

– А ты подыщи себе такого же хитрого адвоката. Если бы ты состоял в браке по немецким законам, то мог бы разделить с женой в равных долях все нажитое за время совместной жизни. Мне это кажется вполне справедливым, и на это тебе следовало бы себя настроить.

– Увы, я женился во Франции, а там законы иные. Там решающую роль играет вопрос о виновности супругов в нарушении основ семейной жизни.

Она нахмурилась.

– Ты, что же, всерьез хочешь свалить вину на жену?

– У нее есть любовник.

– Опять ты крутишь эту шарманку, Жан-Поль. Как же тебе не стыдно? Подумай о том, сколько раз ты сам ее обманывал.

– У нее нет доказательств.

Катрин покачала головой.

– О Жан-Поль, тебе, как мне кажется, эти грязные дрязги еще и доставляют удовольствие. Иначе ты бы уже давно смотал удочки.

– Ты не понимаешь, chérie. На карту поставлены большие ставки. Тут и дома в Швейцарии и Франции, и участок земли на озере Лак Леман.

– Дома! – воскликнула Катрин. – И при этом вы не в состоянии разделить имущество, соблюдая приличия!

– Я не хочу, чтобы из меня делали идиота.

Катрин крутанулась на каблуке и двинулась по направлению к своему дому.

Он последовал за ней, схватил ее за плечи.

– В чем дело, chérie? Куда ты бежишь?

Она вырвалась.

– Полагаю, что вопрос исчерпан. Во всяком случае, для меня. Нам больше не о чем говорить.

– Но, послушай, я специально примчался, чтобы объяснить тебе…

Она не дала ему договорить.