Нежное предательство

Заботы и обязанности помогали Одри отвлечь­ся от горьких мыслей не только о Джое, но и о Ричарде и Элеонор. Кузины не оказалось дома, она отсутствовала в Батон-Руже уже две недели, с тех самых пор, как Одри приехала в город. Элеонор «отправилась с визитом» в Сайпресс-Холлоу, как ей вежливо объяснили. Одри была уве­рена, что тетя и дядя прекрасно знают о связи Элеонор и Ричарда, хотя они и пытались убеждать Одри, что их дочери «нравится бывать за горо­дом». А Ричард настолько добр, – что позволил Элеонор приезжать на плантацию в любое удобное для нее время.

Тетя Джанин высокомерно отчитала племян­ницу за то, что та «отвергает» любовь мужа и что ее место в Сайпресс-Холлоу рядом с Ричардом. Одри радовалась, когда была занята, помогая солдатам Конфедерации, это давало возможность реже видеть тетю Джанин. Она догадывалась о том, что тетя считает Элеонор более подходящей партией для Ричарда. Одри предполагала, что тетя Джанин способна пойти на скандал, лишь бы каким-то образом развести ее с Ричардом и же­нить на собственной дочери. Но Одри прекрасно знала, что мечтам тетушки сбыться не суждено. Ричард не потерпит скандала вокруг своего име­ни. Он просто временно использовал Элеонор для собственного удовольствия и все. Вполне понятно, что Ричард относится к кузине своей жены не лучше, чем к негритянкам, с которыми спал раньше.

Одри содрогнулась, неожиданно ясно осознав, что все еще является его женой, и он может в любой момент прислать за ней и потребовать ее возвращения в Сайпресс-Холлоу. Может быть, это только дело времени? Сейчас, возможно, Ричард считает угрозы Ли бессмысленными? А в случае смерти отца Одри, и если что-то случится с Джо­ем, останутся ли у нее права б соответствии с положением, которое Ричард был вынужден под­писать?

Небольшой оркестр заиграл вальс, молодой человек пригласил Одри на танец. Она вежливо отказала, объяснив, что, к сожалению, не может принять приглашение, так как она замужняя женщина. Юноша отошел, разочарованный. Одри ненавидела Ричарда за то, что он поставил ее в такое неопределенное положение – она оказалась замужней женщиной, у которой в действительно­сти нет мужа. Как долго может продолжаться такое? Одри очень хотела детей, считая, что ребе­нок наполнит ее жизнь радостью и поможет сми­риться с нелюбимым мужем. Но она не собиралась унижаться перед Ричардом, просить его о ребен­ке, словно об одолжении. Он отомстил ей очень умно и жестоко. У него не стало возможности причинять ей физическую боль, но он придумал иное наказание, обрекая жену на одинокую жизнь без любви. У нее не может быть связи с другим мужчиной.

Одри снова налила в стакан напиток и подала молодому человеку, который пытался улыбаться, но за напряженной улыбкой Одри видела страх и отчаяние.

– Бог поможет тебе, – попыталась она успо­коить его. – Бог на нашей стороне.

Мальчик кивнул:

– Спасибо, мэм.

– Приехал ваш супруг, – сообщила Одри одна из женщин. В голосе дамы прозвучали странные нотки, она с нажимом произнесла слово «супруг».

Одри посмотрела через зал. Ричард вошел, держа под руку Элеонор! Одри почувствовала себя столь униженной, что покраснела от стыда. Не­ужели все знают, что происходит между Элеонор и Ричардом? Должно быть, слухи уже распрост­ранились. Не обвиняют ли горожане ее, считая плохой женой? Все женщины, с которыми она здесь встречалась и работала, относились к ней приветливо, даже слишком хорошо. Неужели ее жалеют?

Было заметно, что Элеонор немного похудела, но зато прямо-таки сияла. Элеонор выпустила руку Ричарда и направилась к Одри. На кузине было надето красивое бледно-голубое платье из тафты.

– Одри, дорогая кузина, я не знала, что ты в Батон-Руже, – произнесла она певучим южным говором.

«Конечно же, ты знала, – подумала Одри. – Именно поэтому ты явилась в зал под руку с моим мужем».

Как можно с таким безразличием относиться к собственной репутации? Прежде чем она успела что-то ответить, к столу подошел Ричард. На его лице сияла улыбка, так он улыбался всегда в присутствии посторонних.

– Моя дорогая женушка, ты слишком много работаешь. Иди сюда, потанцуй со мной.

Одри предпочла не устраивать сцен. Она в свою очередь улыбнулась мужу, чтобы видели все при­сутствующие женщины. Одри надеялась остано­вить отвратительные сплетни, которые, возмож­но, уже поползли по городу.

– Конечно, – согласилась она и взглянула на Элеонор. – Ты не должна отдыхать за городом, когда здесь столько работы ради Правого дела. Просто стыдно так себя вести, – не удержалась и упрекнула она кузину.

Элеонор высокомерно вздернула подбородок и покраснела от ревности и злости.

– Я так же, как и все, готова помочь нашему делу, – резко ответила она.

Одри сунула ей в руки поднос с сэндвичами.