Нежное прикосновение

Когда она вернула ковш, мальчик не ушел. Он явно придумывал какой-то предлог, чтобы остаться с ней. Анна усадила мальчика рядом.

— Ну, и как тебя зовут? — спросила Анна.

Он поднял на нее глаза. На его бледном личике резко выделялись черные брови, а сильно отросшие черные волосы нуждались в расческе.

— Рори, — ответил мальчик, — Рори Флин.

— Рори, неужели? — Анна прислонилась к переборке и, скрестив ноги, переплела пальцы рук. — Прекрасное, благородное имя. Ведь последним королем Ирландии был Рори О'Коннор.

Глаза Рори Флина сверкнули, и смущение исчезло.

— Я знаю о Рори О'Конноре. Моя бабушка рассказывала мне сказки о королях и великих вождях Тары. Она мне еще рассказывала о Грейн де Мгаил, королеве-воительнице. Но никто из ее свиты не смог бы лучше сплясать, чем вы!

Анна засмеялась, отчего щеки мальчика запылали.

— Ему что ж, это милый комплимент, — заметила она. — Так ты с бабушкой путешествуешь?

Рори покачал головой:

— Она умерла, и мама тоже. Я здесь с папой. — Его личико осветила гордая улыбка, и он добавил: — Папа — боксер-чемпион. Он везет меня в Нью-Йорк. Я его никогда не видел, пока он не приехал за мной в Килкенни.

Анна посмотрела на готовое кроше у себя на коленях и с отсутствующим видом потрогала его. Она слышала, как говорили о Стефене Флине. Корабль просто взорвался восторгом, когда моряки сообщили, что на борту «Мэри Дрю» находится Стефен Флин из Килкенни. Этот боксер был гордостью восстания сорок восьмого года…

— Так, значит, это твой отец, — сказала она.

— Он — чемпион Америки. — Голос Рори благоговейно понизился.

— Так, хорошо. Но ты не выглядишь счастливым.

— Он сказал, что больше не будет боксировать. — Глаза Рори грустно затуманились. — Но я знаю, что мой папа не старый. Он сильнее любого. Мне так хочется посмотреть, как он будет драться… Хотя бы разочек.

— Очень хорошо, что он бросил это занятие, — возразила Анна. — Боксерские бои — это жестокое занятие. Разве ты хотел бы, чтобы твоего отца изувечили?

Рори посмотрел на Анну с недоверием:

— Его не изувечат никогда!

Анна внимательно посмотрела на Рори. Она слышала, что мужчина и мальчик путешествуют одни, и, пожалуй, за исключением взъерошенных волос, Рори Флин выглядел ухоженным. Неужели сам Флин этим занимается?

— Хотите посмотреть книжку о нем?

И прежде чем Анна успела что-либо ответить, Рори вынул из кармана весьма мятую книгу и подал ей. Анна взяла книгу и попыталась разгладить ее. С обложки на нее пристально смотрел широкобровый мужчина в жестком воротничке и темном галстуке, завязанном бантом. Большими буквами было написано — «Жизнь и бои Стефена Флина. Эмирэлд Флейм». Ниже портрета вился стяг с надписью «Чемпион Америки».

Рори, наклонившись, коснулся худеньким плечиком Анны.

— Это мой папа, — сказал он гордо.

Анна бегло просмотрела текст, читая с отвращением: «Пул получил сокрушительный удар в челюсть, который бросил его на землю… Алат упал на колени, в который раз сбитый Флином… Страшный удар правой в ребра Маю-Класки и серия ударов Флина…»

Анна закрыл книгу и вернула ее Рори. Он заботливо спрятал ее в карман и сказал:

— Он вам понравится!

Анна вздохнула. Как хорошо она знает людей, подобных Флину. Они делают все, чтобы добиться своего, — ходят с напыщенным видом, хвастают и льстят девушкам так, что и камни могут растаять. Как дети, могут просить, умолять… Но как только достигнут цели, спешат назад, к своим жестоким и горластым дружкам.

— Своего папу оставь себе, Рори Флин. Тебе пора уходить, а мне надо доделать работу.

Анна даже не посмотрела на лицо Рори, но по его горькому молчанию поняла, что ее слова причинили ему боль.

— Ну, хорошо, — добавила она. — Ты можешь навещать меня, но не тащи сюда своего папу. Мне не хочется с ним встречаться.

Рори поднялся и сказал, усмехнувшись:

— В следующий раз я принесу вам апельсин. У нас в каюте их много.

— Не вздумай хлопотать об этих апельсинах, — недовольно проговорила Анна. Но при одной мысли о свежих фруктах у нее закружилась голова. В ее запасах была только овсяная мука, яйца и небольшой кусок соленой свинины. Да и на корабле апельсины были редким лакомством.

— Я еще приду, — прокричал Рори и, скользя по палубе, обогнул коровий сарай и исчез.

Солнце клонилось к закату. Восемь раз пробил колокол на фок-мачте. Четыре часа. Женщины эмигрантов уже становились в очередь со своими кастрюлями и котелками у печей. Печи гасили в семь, и уже не один раз Анна опаздывала. Если она не хотела остаться без ужина и сегодня, нужно было поторапливаться.

Пройдя всего десять метров, она попала в сумятицу толпы на палубе. Группа женщин теснилась вокруг больших деревянных ларей, выложенных кирпичом и служившим сушилками для эмигрантов. Анна поспешила к люку, ведущему в трюм. Когда она проходила мимо фок-мачты, ее окликнули:

— Анна! Эй, Анна!

Спинер стоял у камбуза, прислонившись плечом к дверному косяку и держа руки сзади. Анна хотела пройти, но моряк быстро вытянул руку — с испачканных дегтем пальцев свисала ее шаль.

Самодовольная улыбка появилась на лице Спинера.

— Ты ее потеряла, когда плясала…