Нежное прикосновение

Любовь к родному дому вдали еще сильней —

К ней возвратится сердце.

Рука Стефена скользнула под шаль и погладила ее голую руку. От этого прикосновения Анна ощутила тепло и дрожь. «Я потеряю его, — думала она, — этого жестокого мужчину с нежным сердцем, который заставляет ее забыть прошлое. Но их расставание — наилучший выход. Стефен ничего не знает о ее жизни, да он и понять-то ее не сможет. Он ревнивый мужчина, ужасно гордый, да и собственник к тому же — из тех, кто любит жену за ее целомудрие. Рассказать ему о своей жизни и стыде этой жизни?! Да он не переживет и может даже возненавидеть ее».

Миссис Смит-Хэмптон допела и поклонилась под аплодисменты. Мистер Шоу пел за ней веселую мелодию, сопровождаемую скучной декламацией миссис Оутис. Затем снова играла мисс Кэмберуел, и четверо дам и джентльменов пели вместе на незнакомом языке. Анна улыбалась и аплодировала вместе со всеми. Но сердце ее отяжелело, как камень.

Когда закончился концерт, снова зажгли люстры. Люди двинулись к буфетным столам поесть и выпить шампанского.

Стефен выпрямился:

— Я должен глотнуть свежего воздуха.

— Может быть, мы сможем разыскать Рори на баке, — предложила Анна, думая, что это счастливый случай уйти от толпы и избавиться от грустных мыслей.

— Парнишка в это время уже спит, — заметил Стефен.

— Ох, да он всю ночь не будет спать. В этом-то и заключается приключение — побыть без надзора.

Стефен засомневался:

— Я знаю своего мальчишку, он поспать любит.

— Он выспится завтра, когда вернется в каюту. Они обменялись взглядами, одновременно почувствовав, как они все больше становятся одной семьей.

— Вы так быстро нас покидаете, Флин? И даже не выпьете со мной?

Это был капитан Блоджет, блистательный в своем нахальстве и галунах; брюшко давило на пуговицы, лицо сияло от выпивки.

— Давай поднимемся наверх — глотнем свежего воздуха, — сказал Стефен, обращаясь к Анне.

Блоджет не мигая уставился на Анну.

— Не могу выразить, как я сердит на вас, Флин, — сказал он, оглаживая усы. — Самая красивая женщина в салоне, клянусь! И я был так близок к тому, чтобы самому прогуливать ее, верно?

Он пьяно покосился на грудь девушки.

— Возможно, я ее слишком дешево продал, если хорошенько все взвесить.

Стефен положил руку Анне на спину и резко подтолкнул ее вперед.

— Иди, Блоджет, к черту, — пробормотал он бесцветным от ненависти голосом.

Анна ничего не говорила, пока они взбирались по трапу. Наконец они ступили на палубу в прохладный ветерок и лунное сияние. Стефен пошел к ограждениям, Анна, дрожа под негреющей шалью, — за ним следом. Она прислонилась к ограждению рядом с ним и пристально вгляделась в море, плещущее серебром; корабль то нырял, то поднимался.

— Вы ведь за меня заплатили больше, чем стоит проезд, ведь так? — спросила она.

Лицо Смит-Хэмптона окаменело, а рот сердито сжался.

— Мне следовало бы прибить этого ублюдка! Уложить его прямо в салоне, чтобы и другим была наука.

— А мне из-за вас угодить в трюм? Не глупите. Ничего нового нет в том, что мужчины так обо мне говорят. Они всегда так говорили…

— Ты все-таки заслуживаешь какого-то уважения, — с горечью произнес Стефен.

Анна не чувствовала ни гнева, ни протеста, только одно смирение. И… уверенность, что никогда она не сможет расплатиться со Стефеном за все, что он сделал для нее.

— Вы так же галантны, как и ваш сын, — сказала она. — Сколько же вы заплатили, чтобы избавить меня от капитанской койки?

— Я отдал бы ему и последний доллар, а потом дрался бы с ним не на жизнь, а на смерть.

Он посмотрел на нее, его напряжение выдавали глаза. Анна увидела в них нежность и еще какое-то более глубокое чувство, о котором старалась не думать.

— На мой вопрос вы не ответили, — заметила она. Помолчав немного, Стефен сказал:

— Кто может сказать, чего ты стоишь, Нэн? Анна потерла дрожащие плечи.

— Не говорите загадками.

Стефен снял пиджак и накинул его на шаль. Белизна рубашки сияла, как луна.

— Тяжко приходится одинокой женщине, так ведь? Всегда на милость мужчин…

— Милость?! — воскликнула возмущенно Анна. — Милосердие есть редко у кого. Очень редко…

— Я научу тебя, как защититься!

— Защититься?! А-а… понимаю. Вы сошли с ума!

— Но ты дралась со Спинером, ведь так? Ты с ним ведь дралась, пока за нож не схватилась?

— Все, что я делала — вырывалась.

— Сейчас я тебя научу другому способу. — Он слегка встряхнул ее. — Слушаешь?

Он так серьезно смотрел, что Анна не могла удержаться от улыбки.

— Я вас слушаю.

— Сильно бей его между ног.

Анна задохнулась:

— Стефен!

— Сильно и быстро, коленом или ступней, прежде чем он сообразит, что ты собираешься сделать.

— А потом он меня убьет.

— Нет, дорогая, он будет валяться на земле и визжать.

— Не может быть!

— Будет, если ты ударишь достаточно сильно. Поверь, Нэн.

Анна вздрогнула под пиджаком.

— А другое место?

— Глаза. Надави на них как следует. Большим пальцем или кончиками остальных пальцев.

Анна рассмеялась. Мысль о том, что она будет делать что-то подобное, была абсурдной.

— Я говорю серьезно, Анна.