Нежные объятия оборотня

Когда дошли до оврага, я подхватил свою бесценную ношу на руки, и Аурелия доверчиво положила мне на грудь голову, обвила тонкими руками шею. Так мы добрались до старого, рассеченного молнией дуба — место, с которого, можно сказать, и началась наша страшная история.

Я поднял голову и увидел то, что ожидал увидеть — от могучего дерева не осталось ничего. Оно сгорело практически дотла. Динамит, который взрывали оборотни совсем рядом, больно ударил по корням и почти выкорчевал ссохшийся обгоревший ствол из промерзлой земли. От ветвей тоже не осталось ничего — они сгорели принесенным вампирами на крыльях огнем.

Опустив Аурелию, я сжал кулак.

Дерево было посажено моим пращуром в день, когда оборотни нашли это место для своей деревни. Здесь заключались браки, сюда приходили помянуть усопших родных и близких, здесь волки вливали в волчат свою силу.

Но теперь от него ничего не осталось.

Как ни больно это признавать, но я чувствовал свою вину за случившееся.

— Нет, милый, ты ни в чем не виноват, — словно услышав мои мысли, Аурелия погладила меня по плечу. — Ни в чем. Марк все равно нашел бы способ избавиться от тебя, и кто знает, чем бы это обернулось для стаи. Но ты видишь сам — все живы, никто не пострадал, а то, что деревня сгорела… Ты построишь новую. Потому что ты — очень сильный и очень умный…

Я прижал ее к себе.

— …И я люблю тебя за это, — она подняла голову и посмотрела в мои глаза чистым, ясным взглядом, в котором была только безграничная любовь.

— И я… я…

Она не дала мне сказать, что я чувствую к ней — больше, чем любовь. Привстала на цыпочки и прильнула поцелуем к моим губам. Горячая, сладкая, нежная — полностью моя женщина, созданная будто специально для меня, под меня, как и я был собран создателем только для нее.

— Эй! — донеслось откуда-то издалека, разрывая наши нежности. Исай. Я коснулся губами лба Аурелии в завершение нашего медового поцелуя и обернулся к оборотню, спешившему к нам.

Мужчина волок что-то по снегу, запинаясь от тяжести ноши, что тянулась за ним.

Я прищурился, но понял, что это, даже не увидев. Почуял смрадный запах.

Мышь. Огромная белая дебелая мышь, которая была предводителем армии вампиров в катакомбах под землей нашего леса.

Я выставил вперед раскрытую ладонь, призывая остановиться Исая, которому удалось вытащить мертвое тело из подземного гнезда наших врагов. Покосился на Аурелию, доверчиво смотревшую на меня.

— Золотко, тебе нужно вернуться в деревню, то, что сейчас произойдет — не для нежных женских глаз, — сказал твердо, но вкрадчиво. В ответ девушка прищурилась — как всегда, когда была не согласна с моим мнением.

Напряглась, и я чуть не застонал — она снова и снова показывала свой характер, готова была противостоять в тех вопросах, когда считала себя правой. Противостоять. Мне! Альфе! Это и бесило, и возбуждало до невозможности.

— Я могу отойти на безопасное расстояние. Но я. Хочу. Все. Знать.

Р-р-р!

Она смерила меня своим фирменным взглядом с ног до головы, негласно утверждая свое право спутницы альфы, и я сдался. Сдался в очередной раз!

Повернулся к Исаю, застывшему на кромке леса, и махнул ему рукой: мол, тащи! Он тут же прибавил шагу, и через несколько минут перед нами лежало мертвое, невероятно воняющее тело огромной мыши. Исай отпустил хвост, за который тащил эту тяжелую тушу, и отряхнул ладони друг о друга. Аурелия зажала рот и нос, как будто удерживая тошноту, а я смерил ее подавляющим взглядом: мол, ты хотела увидеть, так смотри! Однако эта несносная женщина выпрямилась, расправила плечи, будто все происходящее было само собой разумеющимся, но побледневшее ее лицо выдало все ее чувства.

— Надо избавиться от этой матки, неизвестно, что с ней будет, — сказал Исай.

Я кивнул.

Перевел взгляд на огромный старый дуб.

Прищурился.

Из него получится хороший костер, который поглотит это порождение ада, не оставив ни единого следа.

Исай понял, коротко кивнул.

Аурелия опустила в карман чужой куртки, которая все еще болталась на ней, руку и вытащила зажигалку. Чиркнула колесиком, и из нее тотчас взметнулось длинное оранжевое пламя, рассыпались искорки. Я кивнул. Как бы там ни было, сейчас все правильно, я на своем месте — рядом со мной женщина, которая понимала меня с полуслова, и стая, которая доверяла мне как полноправному единственному лидеру, чистокровному альфе.

— Духи леса, мы приносим вам последнюю нашу жертву, — сказал я, поджигая маленькие сухие веточки старого дуба.

Исай приволок поверженного врага ближе, чтобы с размаху чуть позже закинуть его прямо в сердцевину огромного костра посередине снежной поляны.  — Но мы еще вернемся, — сказала Аурелия так тихо, что Исай даже ухом не повел.

Но я услышал эти слова…

❅

48

❅

Это удивительно — как быстро может измениться жизнь. Только недавно я шла по заснеженной улице в одном свитере и думала, что моя жизнь кончилась, после того как Брюс выгнал меня из дома только потому, что врачи решили, что я бесплодна.